Храни меня, Тьма

— Не обижайся! Я умею думать обо всём одновременно. Хочешь проверить? — пухлые губы скользят по твоей щеке, шее, груди, прокладывая пылающую дорожку вниз. Конечно, так никакой выдержки не хватит. И ты подхватываешь её лёгкое тело и крепко прижимаешь к себе, отдаваясь безумному влечению…

* * *

… Привычный полумрак слегка красноватого цвета и до малейшей щербинки знакомые улочки-своды, вырубленные прямо в камне. Девушка, идущая рядом, пугливо жмётся к твоему плечу, часто и прерывисто дышит, словно ей не хватает воздуха. И ты снова начинаешь жалеть, что не воспользовался ни одной из сотни приготовленных отговорок.

Тьма, ну вот зачем ей это нужно? Ты же предлагал вызвать любого из вампиров на поверхность, хоть весь клан. Пожалуй, только их глава смог бы проигнорировать просьбу Повелителя. Нет, надо же было поддаться на её уговоры и притащить сюда этот хрупкий цветочек!

Яркий свет факела ослепляет, не давая нормально разглядеть дорогу, но Мэнэми не может бродить по подземелью без огня. Она слишком человек, и убедить её воспользоваться заклинанием ночного видения не удаётся.

— Криссс, — раздаётся свистящий шепот рядом с ними. Девушка вздрагивает, испуганно отпрянув за его спину.

— Не бойся, — шепчешь ты успокаивающе. — Это мой друг, Нохэмиле.

Тени шевельнулись, и вампир возникает прямо из пустоты. Высокий, худощавый, темноволосый. На тонких губах играет презрительная усмешка, рубиновые глаза насмешливо сверкают. Хорош, что и говорить!

Если бы не мертвенная бледность да характерный цвет радужки, его можно принять за обычного человека. Пока он оставался недвижим, разумеется.

— Мы подумали над просьбой твоей человечки, Крис. Эн'экотэр отказался создавать нового вампира и просит больше не пускать её в подземелья. Мы понимаем, что исконно это ваши владения, и не можем просить тебя здесь не бывать, но свою ust`streea больше не приводи. А то мало ли что может случиться…

И вампир исчезает, растворившись в абсолютной темноте подземелья.

— Пойдём отсюда, мне страшно.

— Тебе нечего бояться со мной, — машинально отвечаешь ты и тут, наконец, приходит осознание услышанного. — Мэни, ты просила главу клана о бессмертии?

На любимом лице появляется непривычно виноватое выражение, и огромные глаза вмиг наполняются бриллиантами непролитых слёз.