Храни Волка. История 1

И тут пришла боль. Болели руки, голова, живот, остро отдавая в спину. Впрочем, это нормально. Новое тело всегда доставалось мне поломанным. Еще не случалось, чтобы на новой шкурке не было ран. Вот и сейчас я ощущала нарастающую, как шум волн, боль травм.

Кто-то очень сильно постарался, чтобы убить мое тело. И у него, конечно, получилось, учитывая, что я здесь.

Мы всегда приходим после смерти тела и ухода души в тонкие планы. Я попыталась сесть, чтобы еще лучше прочувствовать новую себя. Хотелось, как можно раньше ощутить, положение себя в новой жизни. Это как обследовать новый дом, в котором планируешь жить. Вспыхивает любопытство, которому просто не можешь и не хочешь сопротивляться.

Но сесть не получилось. В руки тут же укололо что-то. Мушки перед глазами запрыгали активнее. Я попыталась вздохнуть глубже, чтобы унять приступ резкой тошноты, но вместо воздуха ощутила, что вся глотка забита чем-то.

Жуткое, пугающее ощущение! Последний раз я себя так чувствовала, когда меня засунули в тело гномы. Девушку перед этим выбросило после кораблекрушения в какую-то заводь и горло забил вязкий холодный ил. Те минуты, пока пыталась избавиться от грязи, помню до сих пор, и тогда была уверена, что умру от удушья.

Сейчас ощущения были схожи, и вспышкой разбудили страх. Я задергалась, в попытке перевернуться на бок. Но, не тут-то было. Чьи-то большие руки, как тиски прижали, фиксируя. Я задергалась еще сильнее, и попыталась закричать. Руки снова прострелила боль, как и горло.

— Энн, ну что ты встала?! Срочно беги за Руном! — пробился ко мне чей-то крик.

Вогнать тело в легкий транс, и чуть успокоить собственные нервы в этот раз оказалось почему-то трудно. Отстраниться от ощущений, отделить сигналы тела от себя. Обычно это выходило легко, но не сейчас.

Прикрыла глаза, из которых от боли катились крупные слезы, и заставила себя отстраниться. Мое тело — лишь вместилище. Его ощущения — не я. Оно — не я!

— Сейчас! Сейчас, маленькая, потерпи! Какие мы прыткие, уже и сами задышали! Умничка какая, сильная девочка! Упертая кроха! — ласковый, убаюкивающий голос звучал где-то совсем рядом.

Ясно, целитель! Только они так говорят с разумными, будто с дикими зверями, снисходительно-покровительственно, будто выполняя обряд, ласково, но без настоящих эмоций. Только они так играют в сочувствие и сопереживание, сохраняя собственный разум за непробиваемой стеной настоящего равнодушия.

Мужчина проделал какие-то манипуляции, и из горла выдернули что-то, обдирая внутренности. Собственный долгий, протяжный хрип первого вздоха через рот, показался сладкой музыкой.

Наконец-то удалось взять маленькое тело под контроль, и сморгнуть слезы. Они все еще текли ручьями, но уже не мешали осмотреться.

Светло-зеленые стены, приборы в белом пластике. Белый халат и медицинские брюки худого мужчины рядом. Не целитель. Врач. Технический мир! Великая, кто бы знал с каким облегчением я выдохнула, осознав, что эта моя жизнь пройдет в техническом, а не магическом мире!

Терпеть не могу магию и магические миры, точнее магия есть везде, даже в мертвых мирах. Но там, где магия победила или опередила науку, а точнее ее техническую сторону, я не любила. Даже ненавидела! И какое же счастье, что Великая, в безмерной милости своей, засунула меня в мир, где есть лекарства в форме таблеток, самолеты, машины и водопровод!

Мужчина пощелкал длинными пальцами у меня перед носом, дождался, когда я посмотрю на него, и только потом спросил:

— Девочка, как тебя зовут? Помнишь свое имя?

— Где я? — просипела.

И вздрогнула, потому что даже через хрипотцу больного тела пробивалась детскость. Я судорожно принялась себя ощупывать, проверяя очевидное. Мать вашу, я — ребенок! Пока я пыталась уложить сей факт в сознании, мои руки зафиксировали на кровати.

— Не дергай руками! — рявкнул врач.

Я проследила за его взглядом. Две иглы капельниц, которые, видимо, были моими, сейчас болтались, а вот медицинская тряпка, противного розового цвета, в которую меня облачили, хорошо пропиталась моей кровью. Похоже, пока дергалась, умудрилась иголками напротыкивать себе вены… Н-да, мне почти стыдно.

Скосила глаза еще ниже, и с интересом осмотрела кисти рук. Они не были загипсованы, скорее к ним примотали какую-то подложку из пластика на манер временной шины, поэтому я и могла, что-то чувствовать руками и шевелить пальцами.

Сквозь боль стали проступать и другие ощущения. Например: плотной повязки на голове. Мне не надо было проверять, чтобы понять — волосы мне обрили. Живот жалил, будто после слабого ожога, а еще саднил, как при ссадине. Было и больно, и хотелось почесаться.

— Эй, посмотри на меня! — приказ врача оторвал от размышлений. — Как тебя зовут? Ты имя свое помнишь?

И вот, что ему ответить? Я попыталась вспомнить, как звали это тело. И тут в меня ударили осколки чужой памяти. Будто, пока я сама не трогала остатки разума этого тела, они не касались моего Я, а вот сейчас детская память рухнула из неоткуда, погребая меня под собой.