Хранитель

Произнеся свою речь, хаосит неожиданно сорвался с места протаранив меня плечом. Я отлетел метров на десять назад, вспахав мордой землю. Твою мать, а силенок у него побольше чем даже у Лорда Мрака. Как будто в меня из пушки выстрелили. И телепорт вновь не отзывается. Похоже, мой противник каким-то образом заблокировал мои способности к перемещениям. Ладно сыграем в твою игру. Вскочил на ноги, изо всех сил стараясь держаться бодро, и призвав энергоклинок, сделал рукой приглашающий жест. Ответ не заставил себя ждать. Хаосит черной молнией метнулся ко мне, а его меч казалось слился в сплошную смертоносную полосу. Я тот же ушел в глухую оборону. Все мое умение уходило на то чтобы парировать эти сумасшедшие атаки. Кем бы ни был мой противник он оказался настоящим мастером. Его воинское умение ничуть не уступало его мощи.

Не знаю, сколько это продолжалось, но противнику в итоге видимо надоело со мной играть, и я получил грубый пинок в живот, опрокинувший меня на землю. Уже лежа ухитрился парировать еще пару ударов, но третий вышиб клинок из моих рук. Жестокий удар под дых заставил меня согнуться в три погибели. Затем меня вздернули на ноги и принялись жестко и методично избивать. Соперник явно хотел не просто победить, но показать свое полное превосходство надо мной. И это ему вполне удавалось. Здесь вблизи родной стихии он был практически непобедим. У меня против него не было ни единого шанса. Меня вновь швырнули на землю, и еще один мощный пинок подбросил мое тело высоко в воздух, отозвавшись острой болью в подреберье, а затем хаосит прямо на лету флегматично схватил меня за ногу и ничтоже сумнящееся швырнул через всю равнину прямо к Завесе.

Я упал всего в трех шагах от Границы. С трудом повернул голову, ища глазами противника. Позади ревело беснующееся море хаоса. Его жгучие эманации проникали под кожу, вгрызаясь в саму мою суть. Голову наполнил мерзкий шелестящий шепот. Я встряхнулся, пытаясь избавиться от наваждения, но тщетно. Поединок с хаоситом, сколь бы кратким он ни был, сожрал все мои силы до капли, и я не смог бы сейчас даже подняться на ноги. Однако было в этом зове и нечто притягательное. В голове невольно всплыли слова Амулета о том, что Воины Духа были созданы Игрой защитниками от порождений Внешнего Хаоса из его же энергии и существовали как бы между Светом и Тьмой. И теперь хаос взывал к моей душе, призывая отринуть светлую часть моего духа и целиком погрузиться в ту стихию, в которой и таились исконные корни моей силы.

-Ты достойно сражался. – Мой противник приблизился совершенно неслышно. - Теперь готовься встретить смерть. – Черный клинок медленно поднялся. На лице хаосита промелькнула торжествующая улыбка. Он явно наслаждался своим триумфом.

И тогда, понимая что иного выбора нет, я сказал Хаосу да. Жгучая кипящая сила разом заполнила все мое существо. Я закричал от невыносимой боли, которая, впрочем, почти мгновенно стихла, сменившись ревущим диким восторгом. Надо отдать противнику должное, он быстро сообразил что к чему. Мы ударили почти одновременно. Клинок хаосита глубоко погрузился в мою грудь, но и мой меч, ныне такой же черный как и у моего визави, пронзил сердце врага. Мы сцепились в смертельных объятиях, до последнего не желая уступать друг другу… И рухнули прямо в темное море беснующегося за Завесой первичного Хаоса.

Эпилог.

Огромный зал с массивными белыми колоннами был полон неземного света. Семеро жрецов в дорогих облачениях, горящих золотом неподвижно замерли вокруг круглой хрустальной гробницы в самом центре холла. Внутри нее лежал совсем молодой невероятно красивый юноша, тело которого излучало едва уловимое золотистое свечение. Грудь его не вздымалась, юноша не подавал признаков жизни. Однако на его совершенном словно вырезанном из мрамора теле не было заметно ни следов разложения ни каких бы то ни было видимых повреждений, не считая довольно крупного иссиня-черного пятна на груди, там где должно было находиться сердце. Некоторое время жрецы безмолвствовали, а затем один из них повелительно кивнул.

Жрецы синхронно вскинули руки, звонкими чистыми голосами затянув слова неведомой литании. По мере того как звучали слова заклинания, сияние вокруг сгущалось, разгораясь все ярче, пока, наконец, не стало совершенно нестерпимым для взора. Жрецы однако словно совершенно этого не замечали, полностью отрешившись от внешнего мира. Их широко распахнутые глаза целиком заполнило ярко-белое свечение, а затем они разом выкрикнули одно единственное слово. Поток ярчайшего белого света ударил прямиком в основание гробницы. Раздался оглушительный грохот, перемежаемый тонким почти музыкальным переливчатым звоном, и гробница раскололась пополам. По колоннам и стенам зала пошли глубокие трещины. На лицах очнувшихся, вынырнувших из транса жрецов промелькнул страх, однако все обошлось. Стены выдержали.