Хранитель

До конца рабочего дня не получалось более ни о чём думать. Ректор наблюдал за мной, само присутствие говорило: «Я здесь! Я тебя вижу! И что ты с этим сделаешь?» Казусы, возникающие на работе от рассеянности и выбитой из-под ног почвы, теперь мало волновали меня, как и испорченная томатным соком белоснежная рубашка менеджера.

В квартире всё так же стояла тишина, Костя как сквозь землю провалился – приготовленная ему утка по-пекински завоняла, пришлось выкинуть. Когда-то мысль, что еду порой выкидывают, была дикой и даже преступной. Но когда проживаешь в Москве, удобство и комфорт становятся обыденными, а обилие пищи не воспринимается чем-то особенным.

Раннее утро

Смирившись с отсутствием сна сегодня, я заварила кофе с молоком и много-много сахара, мастер бы не одобрил. Усталость и разбитость приветствовали рассвет вместе со мной, прохладный утренний воздух с горячим кофе – идеальное сочетание утра, даже удалось забыть вчерашнюю встречу с бабочкой.

Воскресенье, первые лучи солнца. Город будто вымер, редкие машины и маршрутки пролетали по свободным дорогам со свистом колёс. Туман окутывал высокие шпили МГУ, дверь открыл охранник, не задавая вопросов.

Пустой холл и коридоры, стук шагов отражался эхом – зловещая обстановка нагнеталась. Вот мой враг, скоро мы будем с глазу на глаз, и что делать дальше? Устроить сражение для небольшой кучки бессонных зевак, разрушив добрую часть МГУ? Может, ударить исподтишка? Когда он повернётся спиной? Нет! Что за бред, я же не бандит! У меня есть клятва. Но чувство пустоты, появившееся, когда мастер покинул меня, продолжало преследовать, я даже не знаю, что мне делать дальше. И какие решения принимать.

Дверь декана. Перед входом, готовясь к худшему, я отперла дверь.

– Рад, что ты пришла, хранитель. Думаю, вас нет нужды знакомить.

Костя, или просто змея, сидел в одном кабинете с Петром Акатовым.

– Я всё думала, переживала, куда ты пропал.

– Ты не оставила мне выбора. Я умру от рака без магии.

– Надеюсь, будешь страдать, – скрипя зубами, я желаю расправиться с иудой, мне хватило бы одного мгновения.

– Вы закончили здороваться или как? Нам есть что обсудить. Присаживайтесь. – Неудобный деревянный стул скрипел от каждого вздоха. На фоне его роскошного кресла. Ущемлённость и ничтожность, он пытается демонстрировать, кто тут главный!

– Да! Вы правы, нам есть что обсудить. Я предлагаю сделку – у вас хороший сын, ему не стоит знать, что его отец причинял страдания и горе, что из-за него умирали люди, особенно близкие ему! Отдайте талисман бабочки! Мы все просто забудем о ваших преступлениях, и вы будете жить, как жили до этого. Даю вам слово хранителя, что суда над вами не будет.

Пётр цокнул языком:

– Боюсь, не всё так просто. Случилось страшное, разделившее жизнь на до и после. Ты ведь знаешь о моей жене, так?! Она прекрасная женщина, я женился на ней не из-за красоты, уж поверь, красоток, ложившихся передо мной штабелями, я повидал за свою жизнь много. Она была доброй, умной и отзывчивой, я влюбился в её душу. Мой отец сказал: «Не выбирай членом. Выбирай головой!» И всегда любил добавлять: «Красота уйдет, но ум и доброта нет». Врачи бессильны, остаётся один способ вернуть мою красавицу и любящую мать, – он нервно потянулся к карману и закурил сигарету, запах дыма провоцировал кашель.

– С помощью шкатулки вы хотите её вернуть. Тут гадать даже не стоит, это очевидно. И вы знаете, что за это надо будет заплатить, иначе мир ощутит на себе величайшую катастрофу. Мне только неясно, как краденый талисман оказался у вас.

– Наследство. Его передавали из поколения в поколение, раньше я считал, что это просто безделушка. Реликвия, традиция и семейные ценности. С талисманом передавался дневник далёкого предка, где многое объяснялось и рассказывалось.

– Он был украден из храма. Я знаю историю: похититель убил всех монахов, пытавшихся ему помешать, лишь мастер остался и не дал украсть все талисманы. Из-за чего шкатулка неполна, а я как хранитель должна защищать её. Это мой долг, единственное, что у меня есть в жизни, и это вся моя жизнь.

– Интересно. Но в дневнике помимо записей о талисмане рассказывалась другая точка зрения, самого «вора», и она сильно разнится с вашей версией. Я бы сказал, опровергает её полностью. Вот, сами почитайте, – ректор протянул дневник с шершавой и облупившейся обложкой в переплёте из коричневой кожи.

Когда я перелистывала страницу за страницей, меня пробивал озноб! Страницы исписаны рукотворно многие годы назад, в точности повторяли настенные рисунки храма, рассказывали о его учениях и свитках, тысячах свитков с кратким содержанием! Вор не мог знать так много, если только…

– Нет, не может быть!