– Да. Я уже думала, что ошиблась комнатой… Почему он тебя запер?
– Я… пыталась сбежать, – проговорила Ева. – Поверить не могу, что ты тоже здесь.
Она вдруг поняла, почему Паула на прошлой неделе не приходила на йогу. Что здесь вообще творится?
– У тебя все хорошо? – всхлипнула Ева и прильнула к двери.
– Нет времени на разговоры. Нужно спешить. Я знаю, как выбраться отсюда.
Паула врезала по двери. Ева вздрогнула от удара. Казалось, содрогнулась вся стена, но замок выдержал.
– Проклятье!.. Ты не знаешь, где он держит ключи?
– Нет, не представляю… – Ева соображала с трудом. – А разве в подвале дверь была не заперта?
Она опустилась на колени и посмотрела в замочную скважину.
Паула сделала несколько шагов назад и взяла разбег.
Ева отпрянула от двери.
Дверь держалась как влитая.
– Скотство! – выругалась Паула.
– Как ты выбралась из подвала? – снова спросила Ева.
Она слышала, как Паула тяжело села у двери.
– Он приковал меня наручниками к трубе, но застегнул их неплотно. И оставил мне пару бутербродов. Я соскребла с них масло, намазала руку и смогла высвободиться. Дверь в подвал была открыта, а его самого, похоже, нет. – Паула помолчала немного, после чего продолжила: – Послушай, я приведу полицию. Я быстро, обещаю. Нет смысла и дальше долбиться в проклятую дверь. Если он вернется, другого шанса больше не будет.
– Но разве входная дверь открыта?
Ева вспомнила, как он стоял у двери и гневно глядел на нее.
– Понятия не имею. Я собиралась выбраться из окна… Держи за меня кулачки – и жди, не сдавайся!
– Паула? – всхлипнула Ева.
Ей вдруг снова стало ужасно одиноко. У нее было еще столько вопросов… Как долго Паула здесь? Что этот человек сделал с ней? Почему запер ее в подвале? Но Паула не отзывалась. Она уже ушла.
Ева прислонилась к холодной стене. Ее взгляд упал на поднос с едой. Там тоже были бутерброды с маслом. Мужчина не заглядывал к ней уже целую вечность. Вернется ли он вообще? Что, если она в конечном счете умрет здесь с голоду? Ева пересчитала бутерброды. Пять штук, несколько ломтиков салями и немного сыра. Бутылка воды и зеленое яблоко. Этого могло хватить на три, может, четыре дня. Воду можно было брать в ванной. Но что потом? Сможет ли Паула до тех пор оповестить полицию? Скорее всего, да. Полиция может оказаться здесь намного раньше. Возможно, в ближайшие часы.
А если у Паулы не получится?
Ева вдруг снова почувствовала, как болезненно пульсирует сломанный палец. Что, если у нее заражение крови?
25
В голове у Лауры не прекращалась работа, лицо горело. Она глотнула кофе и с наслаждением закрыла глаза.
– Можно сказать, и не спал вовсе, – пожаловался Макс и откинулся на спинку сиденья в ожидании зеленого сигнала светофора.
Они ехали в студию «Йога-и-Жизнь». Параллельно сотрудники отдела опрашивали партнеров Евы Хенгстенберг и Лены Рейманн. Патрульные с раннего утра пытались связаться с Сабриной Хабих. Кроме того, следовало выяснить, в какой из женских центров она обращалась. Эрик Крюгер находился под арестом. Адвокат уже объявился, но к вечеру они все равно выпустили бы Крюгера. Сотрудник в штатском должен был отслеживать каждый его шаг.
– Известно, что Крюгер знал трех из четырех женщин. Лена Рейманн, найденная мертвой на контейнерной площадке, Ева Хенгстенберг, возможно еще живая, и Сабрина Хабих, последняя жертва.
Лаура поставила термокружку в подстаканник и провела несколько линий на листке у себя на коленях, соединив преступника с жертвами.
– Верно, – подтвердил Макс и свернул налево. – Остается еще наша неизвестная, убитая примерно за три недели до Лены Рейманн. И это определенно не Сабрина Хабих.
Лаура, кивнув, нарисовала знак вопроса и дополнительно обвела его.
– Никто не заявил о пропаже, при этом тело найдено три недели назад… Странное дело. Кто-то ведь должен был заметить ее исчезновение. – Лаура обвела круг по второму разу и взглянула на Макса. – Даже если исчезает проститутка, кто-нибудь должен это заметить?
Макс пожал плечами.
– Возможно, сутенер не захотел ничего предпринимать, и причин может быть сколько угодно. Может, она находилась в стране нелегально, или он просто хотел от нее избавиться. – Он остановился перед очередным светофором. – Каждый год пропадает множество проституток.
Лаура вздохнула и отложила листок.
– Что думаешь насчет Крюгера? По-твоему, он может стоять за всем этим?
Макс задумчиво поджал губы и ответил не сразу.
– Не исключено, – сказал он наконец. – Пока это наш единственный след. Правда, непохоже, что он узнал первую жертву, хотя твой трюк и удался.
Лаура улыбнулась.
– А я уж думала, ты не заметил…
Макс ткнул ее в плечо.
– Я знаю, как ты любишь эти методы НЛП. Если это сработало, значит, Крюгер не тот, кто нам нужен.
– Пожалуй, что так, – проговорила Лаура.
В основе метода движения глаз лежала техника нейролингвистического программирования, которая позволяла отличить ложь от правды. Если человек смотрел влево и вверх, скорее всего, он обращался к воспоминаниям. В противном случае в ход шла фантазия. Но метод не отличался точностью, и Крюгер ответил всего на пару вопросов.