Хранитель

Двое сидят в объятьях друг друга, тесно-тесно прижавшись. Магия бушует вокруг, ограждая юные тела и души. Они сейчас едины — одно целое. Сейчас говорят их души. Нет никаких тайн между ними и более не будет. И оживает замок… И слышатся слова, будто бы из пустоты:

Двое, пришедших извне,Останутся наедине,Души свои прочитав,Замок собой напитав,Опыт прошедший учтя,Несправедливость сметя,Мир этот станет добрейДо истечения дней.

— Что это? — будто просыпается Гермиона.

— Это пророчество о вас, — отвечает тонкий голосок появившегося эльфа.

Комната полна эльфами, смотрящими на детей, как на величайшее чудо. Они плачут и улыбаются.

— Что случилось? Что с вами? — спрашивает Алекс.

— Вы пришли…

— Дамблдор знает о нас? — мгновенно собралась Гермиона.

— Нет… И не узнает. Теперь замок служит вам.

— Это можно сохранить в секрете?

Домовики согласно машут головами и улыбаются. После чего очень тихо исчезают. А Алекс смотрит на свое чудо.

Счастье мое. Спасибо тебе за эту исповедь. Я никогда тебя не оставлю и никогда не заставлю плакать. Все, что у меня есть — это ты. Самое большое чудо моей жизни.

***

Дети немедленно связались с дежурным, чтобы сообщить последние новости. Так как замок теперь подчинялся им, то Гарри обнаружил, как вплести в защиту замка людей, чтобы не извещать белобородого старца раньше времени. Последние известия наводили на определенные мысли. Загрузив аналитиков Службы, дети успокоились и продолжили заниматься уроками, никуда не ввязываясь, но внимательно наблюдая и разговаривая с другими воронами.

В замке все было спокойно, ничего не происходило из того, что должно было происходить. Возможно, причина этого была в том, что не было шилопопого Поттера, возможно — потому что Лонгботтом боялся собственной тени. Пушок, дракон и прочие радости как-то прошли мимо и совершенно незаметно. Филиус Флитвик с интересом поглядывал на ребят, спокойно занимающихся и ни во что не лезущих, но потом привык. У всех гениев свои заморочки, почему бы и не такие?

Рождественские каникулы наступили как-то внезапно, и Алекс с Гермионой, разумеется, уехали домой. А дома было счастье находиться «среди своих», много докладов, рождественский обед в торжественной обстановке, поздравления с успешным прохождением первого этапа внедрения. А еще были соскучившиеся почти дети и их родители. Были прогулки и катания на коньках. Забывшуюся пару, танцевавшую вальс на катке вблизи дворца, показали потом телеканалы Великобритании. Дети удивительно точно и синхронно танцевали на коньках, закрыв глаза и отдавшись полностью этому действу. Их одухотворенные лица и какие-то очень нежные улыбки поразили зрителей.

Но все когда-нибудь заканчивается, закончились и каникулы. Хорошо отдохнувшие физически и психологически, дети отправились обратно в школу. Замок, будто бы вздохнул радостно при их появлении. Было ощущение, аналогичное тому, как верный пес радуется хозяину, вернувшемуся после трудового дня домой. Единственное отличие от того, что помнила Гермиона, было то, что Лонгботтома в зале не было. Он находился, как оказалось, в Больничном крыле. По слухам — шатался по коридорам на каникулах и встретил какой-то древний артефакт. «И вот!» — как сказала одна девочка, кажется, это была Парвати, хотя и не факт.

Ничего важного не происходило. Снейп срывался на грифах, МакКошка — на змеях. Дамблдор судорожно пытался сделать из Невилла героя, вороны и барсуки делали ставки. Гермиона, лукаво улыбнувшись, сделала пакость — со столов исчез тыквенный сок, зато появился яблочный, грушевый, виноградный и березовый. Без мякоти. Учитывая, что березовый сок британцам, мягко говоря, непривычен, то Алекс поинтересовался у возлюбленной — зачем?

— А вот пусть теперь директор ищет русский след. Кто любит березовый сок, он знает.

Похоже, директор действительно знал, потому что откровенно занервничал. Русские его не любили. В отличие от англичан, русские хорошо помнили и нацистскую форму на «великом светлом», и его слова о «высшем благе», ставшие символом нацизма. Особенно его не любили за Геллерта. За то, что помешал повесить убийцу и палача на собственных кишках. Поэтому Дамблдор сильно занервничал. А занервничав, упустил из виду мало того, что всех учеников, но и дрессировку героя.

Поэтому год закончился без происшествий. Никаких потрясений, никаких темных лордов и неожиданных госпитализаций. Дети радостно ехали домой, а профессор Снейп тихо шипел в углу, потому что, в отличие от Поттера, Фрэнк ему ничего плохого никогда не делал. Поезд стучал колесами, Алекс и Гермиона предвкушали спокойное лето. Дети спокойно общались, читали газету, Алекс чистил пистолет Гермионы. Патронов осталось много, поэтому часть их оставили в ухоронке, которую показали эльфы.

— А давай эльфов стрелять научим? — задумчиво предложил Алекс, от чего Гермиона подавилась чаем.

— Зачем? — прокашлявшись, поинтересовалась девочка.