Хранитель

Родители остались за спиной, последняя ниточка оборвана. Мы в автономке. Да, есть возможность экстренной эвакуации, но об этом лучше и не вспоминать. Это на самый крайний случай. С факультетом определились оба, ну со мной-то понятно — куда любимая, туда и я. Экстренное решение — переход на домашнее обучение, насколько я помню, это возможно. Так что тыл есть. Маленький тылочек, но есть. Интересно, в связи с трупом Поттера, кто у нас нынче мальчик-который-не-сдох? Невилл? Жалко парня, если так.

Поезд медленно двинулся, и дети почти физически ощутили обрыв связи с прошлым. Где-то там остались люди, которые на них надеются, а они… Они — офицеры Ее Величества, и они справятся! Иначе и быть не может. Потому что пять лет обучения, потому что знания о каноне, потому что у них нет другого выхода. После присяги дети ощутили себя совсем другими — офицерами. И если мальчику это было знакомо, то девочка просто чувствовала вместе с ним. Ведь они были одним целым.

Дверь медленно открылась, появился белобрысый прилизанный мальчик. «Малфой». Дети устремили на него одинаковые взгляды вежливого ожидания. Двери захлопнулись. Алекс переглянулся с любимой. Все, как и ожидалось. Появилась надежда на то, что удастся обойтись без столкновения. Из коридора раздался шум. Шум был похож на крики. Гермиона дернулась, Алекс покачал головой. Подумав, девочка кивнула.

Прошло время, дети покушали. Алекс ухаживал за Гермионой, будто бы они были на приеме у тетушки, а не в поезде, и ей это безумно нравилось. Вскоре поезд прибыл на конечную станцию. Алекс пользовался тем, что понимает Миону без слов, потому они действовали спокойно и практически синхронно. Что нужно взять — взяли, что оставить — оставили. Привычно проверив обойму, Алекс поставил пистолет на предохранитель. Достав динамический фонарик, пошел на выход, прикрывая Гермиону собой. Гермиона следила при этом за задней полусферой.

Выйдя из поезда, они спокойно подошли к остальным детям. Алекс оставил маячок в неприметном месте. Что им предстояло, дети знали — лодки, грязная дорожка, замок. Кстати, о замке… Гермионе показалось, что замок чувствует то, к чему они готовы, ведь он задумывался как Убежище, но давно утратил это качество. Пока Алекс был, казалось, везде, защищая ее от всех возможных опасностей, Гермиона оставила еще пару маячков, помогая идентифицировать дорогу к замку. Дети выбрали свою сторону. Не «волшебники» с их нацистской философией в отношении людей привлекали детей, а нормальные люди. Потому и было понятно, на чьей они стороне.

Стоя в уголке и не привлекая внимания, Грейнджеры внимательно осматривались. Узнаваемый Уизли рядом с полным мальчиком, Малфой тоже там крутится. Ага. Вот и Большой зал. Минерва МакГонагал выглядит несколько нервной и настороженно смотрит на детей. На всех детей. Дальше все идет, как по писанному — табурет, песни и пляски и без всяких проблем — Райвенкло для обоих. Шляпа даже раздумывать не стала. Дети не привлекли ничьего внимания, что было очень удобно.

Судя по всему, героем был назначен Лонгботтом, который украсил собой Гриффиндор. Уроки у воронов были с барсуками, потому некоторая безопасность есть. Главное — внимание и осторожность. Была и еще одна проблема — спальня. Алекс не был уверен, что сможет уснуть без Гермионы, да и ей было очень тревожно. Решив рискнуть, Алекс подошел после ужина к декану.

— Простите, мистер Флитвик, не могли бы вы поселить меня вместе с Гермионой?

— У нас такое не принято, мистер Грейнджер.

— Вы умеете хранить тайны?

— Безусловно, — улыбнулся профессор.

— Просканируйте нас.

К беседующим подошла Гермиона, и профессор был уверен, что ее позвали, но он ничего не услышал. Так же он был уверен, что между этими двумя идет разговор. Вспомнив, где он о таком читал, декан воронов взмахнул палочкой и удивленно сел на пол.

— Этого не может быть!

Проверив еще раз, Флитвик увидел, что все-таки прав. Этих детей разлучать нельзя, иначе Магия накажет так, что мало не покажется.

— Возьмите этот ключ, молодые люди. Это ключ в ваши личные апартаменты. Вы там сможете находиться все время учебы, и никто не посмеет побеспокоить вас.

Профессор удалился, бормоча: «Ну надо же, единая душа в таком возрасте».

***