Хранитель Девяти Солнц

Все, кто находились в середине, начали синхронно раступаться и образовывать большой круг. И люди, и углуки, и полуэльфы понимали, что драться больше никто не будет. Только вот как сражающиеся поняли, что всё закончено? Кто возвестил об этом?

Круг был пуст, там оставались только трупы углуков и людей, а так же многочисленная кровь разного цвета и оружие.

Слева вышел Арсикс, а справа Бэйрон и Клай. Все вокруг молчали, был слышен только топот их шагов.

— Это я остановил бой, — задумчиво произнёс Арсикс, когда полуэльфы вплотную приблизились к нему.

Геррер вообще не припомнил, чтобы Арсикс когда-то говорил. Что сейчас будет? Перемирие?

— Что случилось? — спросил Бэйрон.

— Принцу Энтоэну удалось завладеть Сокровищем и сбежать.

— Что? — удивился Клай. — Сбежать?

— Именно. Мой Соратник Гнев предлагал ему союз, но он ослушалася и при помощи духа Лицаира переместился в неизведанное нам место. Никто не знает, где оказался Хранитель. Оттого и дальнейшее продолжение боя я считаю бесмысленным.

— Бесмысленным? — спросил Бэйрон. — Всё это было зря?

— Да. Зря. Я очень сожалею о потерях с обеих сторон, но по разные стороны баррикад никакие сожаления не имеют смысла.

— Мы просто так разойдемся?

— Да. Ничья кровь сегодня не будет пролита. Мы вернулись к изначальной точке. Мы не знаем, где Хранитель, не знаете этого и вы. Потери с обеих сторон будут бесмысленными.

Геррер пробирался сквозь кучу своих сторонников, чтобы получше увидеть, что там происходит. Углуков он уже здесь больше не видел — а значит, бой действительно закончен.

— Я готов признать поражение на сегодня, если хочешь, — сказал Арсикс.

— Скорее, проиграли мы.

— Если бы вы проиграли, я бы уничтожил вас при помощи Сокровища. Я этого не сделал, поэтому пришло время попрощаться.

— До новых встреч, — кинул Клай.

— Честью было воевать против Ордена Слепых Охотников. Но рано или поздно я истреблю вас. Несмотря на это, вы высококлассные бойцы.

— Перестань наигранно льстить, Арсикс, — предложил Бэйрон. — Я хочу уже поскорее попрощаться с вами.

В воздухе заиграл фиолетовый столп дыма, который материализовался на землю в виде Гнева.

— Прощайте, — сказал Гнев, — бой закончен, но не война. Война только началась.

— Прощайте, — ответил Клай, — и стрелы в спину не пускать.

— Слово Владыки, Честь Владыки, — прижал Арсикс руку к тому месту, где должно располагаться сердце и развернулся.

Развернулся и Гнев. Они уходили пешком, что было совершенно не похоже на этих двух совершенно необычных персонажей.

Они приблизились к своим солдатам, забрались на своих «коней» и вместе со своим войском зашагали прочь. Было немного печально прощать их взглядом, но так было лучше для всех.

Они уходили как боги, и принесли за собой закат. Войско скрылось, но дух их здесь словно остался. Куда они пошли? На встречу новым свершениям? Навстречу новым целям? Или же они уходили насовсем, в холодные и почти безжизненные земли Ардррима.

Уходили в ночь и более всего не хотелось, чтобы они вернулись.

— Геррер! — послышался сзади очень знакомый девичий голос и он понял, что душа его спасена.

Она была запыхана и измазана в темной крови, но живая, даже нисколько не раненная, и по-прежнему необычайно красивая. Самая родная.

Без всяких слов она кинулась в его крепкие объятья и застыла в них.

— Я больше никогда тебя не оставлю, — прошептала она в его грудь.

— А я и не отпущу, — тепло ответил он.

И не отпустит. Никогда. Потому что этот бой определил самое важное — смерть разделяет любимых людей не на мгновение, не на годы, и даже не на тысячелетия. Она разделяет их навсегда и никогда не возвращает обратно. Жизнь Геррера уже не могла бы называться жизнью, потеряй он главный в ней смысл, и единственный, который обрел так недавно.

Нельзя её терять. Никогда.

Уходящие углуки уже практически скрылись за горизонтом и холмами, но кое-кто остался. В полусидячем положении он находился здесь и явно проклинал то, что вообще на данный момент жив.

Геррер с легкостью узнал его. Легко узнать человека среди орды нелюдей. Только вот вряд ли он мог являться человеком в полном смысле этого слова.

Геррер отпустил держащую его Гельфиду от себя, и в этот момент словно половина тепла покинула его тело.

— Не ходи туда. — сказала она. — Оставь его.

— Не могу.

— Останься со мной.

— Я всегда буду с тобой.

И Геррер оставил её, хотя очень и не хотел этого. Он просто был обязан навестить этот дышащий комок плоти.

— Прости, Геррер, — пролепетал Ферцен, но Геррер, даже не слушая его, зарядил кулаком в лицо так, что его старый друг едва не перевернулся.

— Гнусный предатель! — кричал Геррер. — Который был едва ли не моим лучшим другом…

— Пощади…

Ещё один удар, да и посильнее на порядок. Из носа Ферцена заструилась кровь.

— Столько жизней… И ради чего?

— Я не губил эти жизни.

— Губил! И всё, кто пал в двух последних бойнях — на твоей совести! На твоей гнусной и никчемной совести!

Ферцен был жалок как никогда, и получил еще один болезненный удар. На этот раз он не удержался даже в своём полусидячем положении и упал, сделав еще по пути и двойной кувырок назад.