Хранитель Девяти Солнц

С высоты птичьего полёта Гельфида любовалась городом и полётом Лютика словно в никуда. Сейчас Гельфида могла и сама почувствовать на месте Лютика, ведь она была так же высоко, как и он. И, смотря вниз на город, ей казалось, что она владеет всем этим, что она королева этого города и его неоспоримая и любимая владычица.

Лишь только с наступлением темноты она решила спуститься чуть пониже, на один ярус, где находилась сама обсерватория. На воздухе похолодало, и Гельфиде меньше всего хотелось, чтобы её сейчас продуло и она заболела.

Её дед, герр Анистон сидел на своем привычном месте, в своих смешных круглых очках, и что-то изучал. Гельфида с такого расстояния не могла бы распознать, что именно. Так как на его столе было разбросано сразу несколько карт (при чём как карт звёздного неба, так и карт с изображением земной поверхности), много книг, и всяких вырванных листов бумаги, небрежно исписанных каким-то непонятным почеркам, и с кучей всевозможных клятв.

— Гельфида? — хрипловатым голосом поинтересовался герр Анистон, предпочитая спросить, а не лицезреть свою внучку вживую.

— Я, дедушка, — ответила она.

Гельфида наблюдала за тем, как дед нащупал на столе здоровенную лупу и стал изучать сквозь неё карту. Одновременно и сквозь неё, и сквозь очки. Будто бы почерк был настолько мелким, что герр Анистон при возможности использовал бы тысячи линз.

— Как день прошёл? — спросил дед, хотя заранее мог догадываться об ответе Гельфиды.

— Всё как обычно, — ответила Гельфида, выражая лицом долю неудовольствия.

— Ну да, ну да… Знаю, знаю… Мечи, стрелы и верховая езда…

— Ну да, а ещё метание ножей, — сказала Гельфида, уже понимая, в какое русло продвигается дальнейший разговор…

— Когда же ты всё это ребячество оставишь? Ты очень красивая, за тобой очередь рыцарей должна уже выстроиться. А свадьба — это всегда хорошо…

— Но не в моём возрасте…

— Конечно не в твоём. Раньше надо было… Уже двадцать третий год, а всё… Тьфу…

Гельфиду ничуть не задевали слова деда, так как слышала она их каждый день. Примерно в это самое время. И знала, что её жизнь и пристрастия уже никому не исправить. Даже герру Анистону, которому в свои преклонные годы только на звёзды и на карты бы любоваться…

Весь кабинет деда был завален всякими странными вещами, среди которых были и измерительные приборы и какие-то приспособления, напоминающие орудия пыток. И вообще вся обсерватория напоминала не обсерваторию вовсе, а дом либо алхимика, либо инквизитора…

Больше всего Гельфиду всегда привлекало изделие, которое дед называл глобусом. Этот шар с изображёнными на нём континентами и морями он с десяток лет назад создал сам. И всегда держал в самом видном месте.

Больше всего Гельфиде нравилось его крутить, будто бы герр Анистон только для этого его и создавал. Сам дед очень не любил, когда Гельфида это делала и говорил, что «ещё немного и земная ось сорвётся, а планета укатится под стол». Только вот за более чем десять лет нравоучений ничего не изменилось. Гельфида всё так же бесчисленное множество раз крутила глобус, а земная ось стояла на месте, будто приваренное наживо…

Среди синего моря гордо красовался Родевиль со всеми прилежащими ему островками, включая и «чёрные» Дарк-ист и Блэкланд. Сверху, в такт реальности были нарисованы снега, огибающие границы Хайклума — страны грандиозных Альвенов. И пустые, словно выжженные земли кровавых Ненгарских земель и Дарк-иста, и зелёные эльфийские земли, включая Латьен смотрелись очень живо и колоритно на этой карте. Как и горные Лунные Земли и Коносогория, так и разноцветные Лармания и Карнария.

А южнее материка Родевиля находился целые архипелаг разных по размерам островов, по рассказам иноземцев заселённых странными чернокожими людьми. И уже ниже островов был изображён мифический Татмос — южный материк, чуть меньший по размерам, нежели Родевиль. Материк, на котором никто из ныне живущих так и не побывал.

— Многие современники пытались найти Татмос, — сказал герр Анистон, заметив сквозь свои толстые очки, как Гельфида внимательно изучает этот континент, — да только половина из них высаживалась на межземельные острова, где многих поедали чернокожие каннибалы…. А те, кому удавалось вернуться оттуда посчитали найденные земли не островами вовсе, а севером Татмоса… А другие миновали острова, но сгибали в тех водах, что разделяют Татмос и Межземельные острова. Ибо прокляты эти воды и соваться туда не стоит.

— А было бы интересно попасть туда, — неожиданно проговорила Гельфида.

— Даже думать об этом не смей, — предостерёг её дед, — я знаю, какая ты неисправимая авантюристка, но все эти моря точно не для тебя. Ты мне живой нужна. Живой, здоровой и красивой…

— А я такой и останусь… Не волнуйся, дедушка, без твоего ведома я тебя не покину…

— Без моего ведома. — пробурчал себе под нос герр Анистон и продолжил. — Последним, кто посещал Татмос, были наверное Нага Садоу да Лунный Владыка. Только уже две тысячи лет как они сгинули и мы ничего не сможем узнать.