Хранитель Дикого вереска (СИ)

— Знаешь, сколько молодых амбициозных идиотов погибло, пытаясь стать таким вот Хранителем? Сколько родителей ежегодно, подчёркиваю, ежегодно, приезжали в Академию с претензиями, проклятиями, истериками и скандалами? В конце концов ректору всё это надоело и он проклял все сведения о Хранителях. От любопытных идиотов это, конечно, не спасает, но по крайней мере их число заметно уменьшилось. А после того, как на Академию была накинута пелена забвения, количество жертв магических экспериментов и вовсе стало практически нулевым.

— Практически?

Хранитель недовольно скривился:

— К сожалению, глупость всегда найдёт способ угробить себя максимально идиотским образом, им никакая магия не помеха.

Абигайл помолчала, задумчиво кусая губу. Хранитель заметил терзания леди и буркнул ворчливо, опять притягивая её к своей груди:

— Спрашивай уже.

— А ты… Как ты стал Хранителем?

Мужчина дёрнул плечом:

— Провёл обряд. Только что-то пошло не так и я оказался навеки прикован к Академии. Меня никто не видит, не слышит, а значит, помочь тоже не могут.

— Но я же тебя вижу…

— Ты целительница, благодаря своей магии ты можешь меня видеть.

Хранитель лукаво усмехнулся, наклонился ниже, выдохнул прямо в губы леди:

— И не только видеть.

Абигайл не успела ничего сказать, её губ коснулись горячие мягкие губы и в мареве поцелуя развеялись прахом все незаданные вопросы. Долгое время Абигайл искренне считала, что в поцелуях нет ничего приятного, это тоскливое, как отпевание, и мерзкое, словно грязь из болота, действо, предваряющее ещё более унизительный и болезненный для леди процесс. Сейчас же целительница впервые поверила в то, что во время поцелуя две души соприкасаются друг с другом, становятся единым целым. Абигайл закинула руки на плечи Хранителю, прижалась сильнее, понимая, что если он её отпустить, она даже не упадёт, нет, стечёт вниз сладкой сиропной лужей.

— Аби, — хрипло выдохнул Хранитель, слегка отстраняясь и одновременно крепче прижимая леди к себе, — что же ты со мной делаешь…

Абигайл хотела бы задать тот же вопрос, да дар речи куда-то пропал, заодно прихватив и все правила хорошего тона. Здравый смысл, уныло шепчущий, что не стоит доверяться мужчине, даже лица которого ни разу не видела, печально вздохнул, ручкой прощально махнул и исчез без следа, а на его место вылезла невесть откуда появившаяся хмельная, словно вишнёвая наливка, какая-то безудержная лихость, решительно развеявшая прежнюю, строгую и благоразумную Абигайл и создавшую новую, готовую к любовным (и не только) приключениям. Новая леди рассмеялась призывно, губки язычком маняще облизнула и решительно протянув шаловливые ручки к рубашке Хранителя, принялась расстёгивать пуговицы. Мужчина от неожиданности слегка опешила, а дерзкая леди распахнула рубашку, с наслаждением прижала ладошку к горячей, бурно вздымающейся груди и блаженно вздохнула. Тонкие пальчики ласкали кожу, наслаждаясь перекатами мышц, постепенно опускаясь всё ниже и ниже.

— Мне даже интересно, как далеко ты сможешь зайти, — прошептал Хранитель и бархатистые раскаты его голоса вызвали огненную волну в крови Абигайл.

Целительница бесшабашно рассмеялась, тряхнула головой, придвинулась вплотную к Хранителю и прошептала, горячечно блестя глазами:

— Думаешь, испугаюсь?

Хранитель демонически усмехнулся, повернулся, давая леди больше возможности для манёвров:

— Действуй.

На краткий миг, равный промежутку между двумя ударами сердца, перед глазами Абигайл всплыли рожи похабно ухмыляющихся пасынков, их липкие, словно пиявки, взгляды, жадные руки, не знающие пощады и преград. Леди зябко вздрогнула и тут же вокруг неё с шорохом распахнулись огненные крылья, согревая, успокаивая и прогоняя в небытие кошмары прошлого. Сильные руки обвились вокруг талии целительницы, точно спасательный круг, бархатистый голос прошептал короткую фразу, которую так жаждало услышать истомившееся в одиночестве девичье сердце:

— Не бойся, я с тобой. И никому не позволю тебя обидеть.

Абигайл медленно повернулась, заглянула прямо в загадочно мерцающие в прорезях золотой маски глаза и медленно прикоснулась губами к губам Хранителя. Поцелуй становился всё горячее, ласки всё откровеннее и вдруг царящую вокруг тишину разорвал отчаянный детский крик. Целительница испуганно замерла, не сразу сообразив, что произошло, а Хранитель помрачнел, решительно задвигая леди себе за спину.

— Сигнал тревоги! Жди здесь.

Абигайл коротко кивнула и метнулась к столу, на котором держала корзинку с зельями, мазями и корпией для оказания первой помощи. Какое счастье, что после практикума целительница решила ничего не убирать, подумав, что студенты-маги наверняка найдут тысячу и один способ покалечить себя как во время учёбы, так и после оной! Схватив корзинку, Абигайл метнулась к двери, у которой бдительным стражем зависло огненное пёрышко, лихорадочно чертившее: НЕТ. НЕТ. НЕТ.

— Да поняла я, что мне выходить нельзя, — пробурчала леди, кусая губы от тревоги и нетерпения, — но и ты пойми, не могу я прятаться в своей комнате, если кому-то нужна моя помощь!