Хранитель дракона [СИ]

— Ну вот, получается, у вас с Гринфрогом целых три защитника, — радостно подытожил лорд Сагрейн. — Так что тебе вовсе не стоит так унывать, все же хорошо.

И тут я просто не выдержала. Пусть архивариус был явно не лучшей кандидатурой для излияния наболевшего, но мне уже слишком тяжело было держать все это в себе. Он ни разу не прервал мои сбивчивые откровения, слушал очень внимательно, словно чуть ли не каждый день нервные девицы жаловались ему на трагедии в личной жизни.

— Простите, пожалуйста, — я кое-как взяла себя в руки, — просто не сдержалась, я…

— Тебе вовсе не стоит извиняться, — мягко перебил лорд Сагрейн, на миг задумался. — К тому же, сама ты явно не учитываешь один крайне важный момент. Даррейн ан Виттари — это же старинный и самый могущественный род охотников на драконов. В Лексе течет кровь его великих предков, а вместе с нею и та неотъемлемая ненависть, на которой и основана их магия. Пусть он и выбрал стать хранителем, но разве от этого столь сильнейшее наследие могло вмиг испариться? Вовсе нет. Увы, Лекс и может быть хранителем по выбору, но по сути он был, есть и будет охотником. Ненавидеть драконов — не его прихоть или взгляд на жизнь, это просто суть рода, к которому он принадлежал. Пусть теперь и создал новый, но в его личности от этого совершенно ничего не изменилось. Новый камень рода сможет влиять только на ваших потомков, если, конечно, они вообще будут.

— И что же, получается, ничего тогда не сделать? — у меня даже в глазах защипало. — Лекс так и будет ненавидеть драконов и жаждать всех их поработить, это никак не изменить?

— Боюсь, это тот случай, когда благие намерения приведут к еще большей катастрофе, — лорд Сайгрейн вздохнул. — Пусть и цель у Лекса изначально светлая, но мир такой ценой… — он покачал головой. — Думаю, тут только один выход. Заключить союз с драконами раньше, чем Лекс решит этот вопрос по-своему. Насколько я понял, сейчас только ты удерживаешь его от решительных действий. Ну а если добьемся союза, и Лекс увидит, что это и вправду установило мир между расами, то и сам откажется от своего замысла. Магия магией, но насколько я успел узнать, он довольно разумный молодой человек.

— Знать бы еще, как этот самый союз установить… — я досадливо вздохнула.

— Я сегодня же напишу королю, — заверил архивариус и на мое недоумение пояснил: — Его Величество ведь возглавляет наш тайный орден, король, как никто другой, заинтересован в заключении мира с драконами. Быть может, придворные архимаги знают, что же за такая таинственная вторая составляющая союза. Не волнуйся, Марина, — оно ободряюще улыбнулся, — мы обязательно найдем ответ.

А вот декан и старший куратор восприняли все не так благожелательно. Первый аж сердце схватился, а второй сразу на меня наехал:

— Ну все! Больше никаких поблажек! Теперь на моих занятиях будешь выкладываться больше всех! Ты обязана стать идеальнейшим хранителем! И станешь, никуда не денешься!

— Да и воспитание будущего правителя — это же, это… — у декана Белгаса даже слов не хватало. — Марина, вы хоть понимаете, какая на вас лежит ответственность?

— Понимаю, — убито отозвалась я.

— Ничего, воспитает, — магистр Диссер даже кулаки размял для пущего впечатления. — Уж поверь, дружище Белгас, там воспитывать не перевоспитывать, — и уже без наезда добавил: — Явно не зря сереброкрылый светозар появился не просто драконом, а магическим, связанным с человеком. Уж очень я сомневаюсь, что это просто случайность.

Я тоже не сомневалась. Наверное, чтобы просто был кто-то, кто сможет такого безответственного оболтуса, как мой Гринфрог, наставить на путь истинный.

В эту ночь Гринфрог спал особенно беспокойно. Просыпаясь от того, что он ворочался, я успокаивающе гладила дракончика, он вроде бы замирал, но через несколько минут все повторялось снова. Я так устала от этого, что под утро уже просто вырубилась. Но ненадолго. Меня разбудило прикосновение лапок к лицу.

— Гринфрог, ну ты что? — я сонно разлепила глаза.

В предутреннем сумраке комнате прекрасно было видно, что дракончик аж дрожит. Он лихорадочно касался моего лица, словно опасаясь, что я вот-вот исчезну.

— Пожалуйста, расскажи, что с тобой происходит, — я села на кровати, бережно его обняв.

— Просто я…я боюсь… — его голос дрогнул.

— Поверь, тебе обязательно станет легче, если ты поделишься, — я успокаивающе его гладила. — Я ведь тоже очень за тебя переживаю и обязательно помогу всем, чем смогу.

— Тут ты не поможешь, — совсем тихо ответил Гринфрог, опустив взгляд. — Во мне ведь часть твоей души, и потому я… — и вдруг лихорадочно выпалил: — Марина, это совсем скоро, я чувствую все отчетливее с каждым днем и…

— Чувствуешь что? — нахмурилась я.

Он ответил совсем тихо, едва слышно и даже со всхлипом:

— Смерть. Твою смерть.

У меня на миг ком в горле встал. Но я ответила как можно бодрее, даже улыбнулась:

— Гринфрог, не переживай, будущее все равно не определено, мы каждым мгновением жизни его меняем. Тебе совершенно нечего бояться. Как же я тебя оставлю.