Хранитель истории династии. Жизнь и время князя Николая Романова

Позже Ирина Илларионовна решила отправить детей к бабушке – Елизавете Андреевне Воронцовой-Дашковой. В свою очередь графиня Воронцова-Дашкова не хотела более испытывать судьбу и вместе с внуками отправилась в Екатеринодар, который находился под контролем белой армии. Узнав о том, что семья находится в безопасном месте, Дмитрий Сергеевич спешно приехал на Кубань, но обнаружил в городе только свою тёщу и двух дочерей – Прасковью и Марию. Ирина Илларионовна, решив, что муж будет её искать в Ессентуках, вместе с младшими сыновьями вернулась на Кавказ, лишь на время освобождённый от большевиков. Посоветовавшись с тёщей, Дмитрий Сергеевич отвёз дочерей в Крым, в имение Воронцовых-Дашковых в Алупке, где уже проживала его старшая дочь Елизавета Дмитриевна, муж которой, князь Борис Леонидович Вяземский, был убит большевиками в Тамбове ещё в 1917 году. Через Новороссийск Прасковья Дмитриевна приехала в Крым. Позже этот же путь проделала и её мать с младшими братьями.

В январе 1919 года Роман Петрович впервые увидел свою будущую супругу. Об этой встрече, которая перевернула всю его жизнь он позднее вспоминал: «…однажды я поехал с Никитой[6] в Алупку, потому что он хотел встретиться там с некоторыми друзьями своего детства. Это были мальчики из семьи Шереметевых, с которыми он и его старший брат ранее дружили в Санкт-Петербурге. Когда мы приехали в Алупку, то узнали, что граф Шереметев приехал с Кавказа только лишь с двумя своими дочерями Прасковьей и Марией… Когда мы с Никитой вошли во дворец, мы прошли в бильярдную, где расположилась княгиня со своими двумя сёстрами. Здесь я познакомился с Прасковьей, которая через два года стала моей женой! В уже обустроенной бильярдной горел огонь в камине, и мы неторопливо расположились в удобных креслах… Перед тем как покинуть Алупку и отправиться домой, мыс Прасковьей сыграли в шашки – и она выиграла…»[7]

Прасковья Дмитриевна вместе со всей семьёй также покинула Крым в апреле 1919 года на борту британского корабля «Спиди». Сначала семья спешно перебралась в Швецию, но позже отправилась в Канны, чтобы быть поближе к русской эмиграции. Благодаря вывезенным акциям нефтяной бакинской компании, которые удалось выгодно продать, Шереметевы смогли купить дом в Антибе. Именно там, на юге Франции, Роман Петрович вновь увидел молодую графиню. Их сын, Николай Романович, позднее рассказывал о родителях: «…он [отец] был очень высокий, очень худой, с большим носом. Она [мать], сама того не сознавая, была одной из самых красивых женщин своего времени. Это был брак по любви»[8].

Очень скоро Роман Петрович сделал Прасковье Дмитриевне предложение, которое было принято. После стольких потерь и переживаний, Романовы были рады узнать счастливую весть. В одном из частных писем к княгине Александре Оболенской[9] великая княгиня Ксения Александровна описывала события после сообщения о помолвке: «Что ты скажешь про помолвку Романа и Прасковьи Ш? Кажется, все они этим довольны, то есть обе семьи, а молодёжь ликует! Они оба очень милые – Ирина[10] и Никита принимали деятельное участие в этой помолвке и теперь в восторге, что это устроилось. Милица мне даже написала письмо по этому поводу и очень довольна»[11].

16 ноября 1921 года в домовом храме на вилле Донателло в Антибе состоялось скромное бракосочетание князя Романа Петровича и графини Прасковьи Дмитриевны Шереметевой. Обряд венчание совершил настоятель Архангело-Михайловской церкви в Каннах протоиерей Григорий Остроумов (позже принявший монашеский сан и ставший в 1936 году епископом Каннским). Небольшая красивая домовая церковь вмещала около пятидесяти человек, но на церемонию венчания собрались лишь ближайшие родственники и члены русской колонии на юге Франции.