Хранитель историй (СИ)

Та ужасная ночь, наполненная кошмарами, мгновенно напомнила о себе. Все повторялось с поразительной точностью, будто перепутавшиеся дни стали бежать в обратном направлении и решили вновь посетить особняк рода Джейсонов.

Мяуканье раздалось уже под самой крышей.

А что если он помогает мне выбраться? И другого способа просто нет… — успокоил себя Рик, но смелости от этого не прибавилось. Наоборот, все стало слишком очевидно. Парень собирался опять наступить на те же грабли.

Кот нервно заскреб, где‑то у крохотного круглого окна. Затем он замолк. А через пару секунд призыв мистера Тита повторился.

Пытаясь унять дрожь, Рик продолжал топтаться на месте, не в силах сдвинуться ни на дюйм. Его рука сильно зачесалась, словно на ней вот — вот должна была возникнуть очередная дьявольская метка. Ноги стали ватными — лишая юношу всякой возможности передвигаться.

Сверху что‑то звякнуло, раздался громкий стук, а затем послышался знакомый голос…

* * *

Несколько догорающих свечей, огонь которых был не больше семечка, слегка вздрогнули и потухли, когда в полумрак зала ворвалась грузная сгорбленная фигура. Десяток огненных лепестков притаившихся в канделябрах на стенах, сжались, превратившись в искру, но вскоре вновь разгорелись, вырвав из сумерек глубокие налившиеся кровью раны на шеи и щеках вошедшего. Громила, напоминавший гору, поморщился, ощутив неприятное ощущение, которое люди обычно называли болью.

Притронувшись к ране, Сквидли с интересом прислушался к новому, незнакомому ему чувству, разлетевшемуся по телу. Как он не старался, но силы покидали его с невероятной скоростью. Широкие, набухшие язвы стали разрастаться по всему телу, внешне походя на коралловые наросты, покрывающие каменную твердь рифов. Именно таким рифом сейчас и ощущал себя Призрак. Ослабевший и обезоруженный, но не желавший склонять голову.

И если бы еще этот юный сопляк писал быстрее и проникновеннее, все могло сложиться иначе. Но ему было далеко до Лиджебая Джейсона. Тот умел делать это с душой, вкладывая в каждую строчку частичку себя, описывая жизнь так, что никто не смел усомниться в ее реальности.

Сквидли хорошо помнил те времена, когда он впервые вступил на эту грешную землю — тогда он чувствовал в себе целый океан силы. Даже когда Джейсон — старший решил улизнуть от него почив с миром на Старом кладбище, Сквидли питал большие надежды на его потомков. Но время шло, а Призрак лишь слабел. Он словно иссыхал как сушеная рыбешка, покрываясь багряными рытвинами неведомой болезни.

День за днем запасы его сущности иссякали. И хотя Рик продолжал писать, воплощая в жизнь слова Призрака, они не производили необходимого эффекта. Корявые предложения казались принуждением, повинностью, от которой хочется поскорее избавиться, а не перечитывать снова и снова. И в этом таилась главная причина слабости Сквидли.

Призрак с удовольствием сам взялся бы за перо и наверняка смог исправить ситуацию, но его тайная природа не допускала вершить свою собственную судьбу подобным образом. Он много раз пытался творить самостоятельно, но каждый раз у него получалось изобразить лишь две параллельные линии, не больше того. Искусство переносить слова на бумагу — ему было недоступно. Запрет преследовавший его с самого рождения.

Палец разгладил ужасную рытвину язвы, заставив вырваться наружу целую струйку чернильной жидкости, которая быстро растеклась по шее, образовав округлую паутину. Сквидли поморщился, но тут же расхохотался. Боль вызывала у него не озабоченность, а скорее живой интерес к чему‑то новому, неизведанному.

Затем ему вспомнился визит к Скату: в тот вечер Рик работал из рук вон плохо, часто отвлекался, пропускал слова, непростительно обрывал фразы. Именно из‑за этого все пошло не так. Капитан не поверил, повел себя не так как на страницах книги. Он решил бунтовать, стал сопротивляться. И Призраку пришлось призывать плененные души, что потребовало дополнительных усилий.

Сквидли оскалился, будто хищник. Между зубов показались синильные червоточины. Он сплюнул, оставив на дощатом полу грязный след, напоминающий маслянистую лужицу.

— Что скажешь, Лиджебай, переиграл ты меня? Нет, не думаю! Я заставлю твоего сына быть тобой! По крайне мере ненадолго. Мне много не надо. Он окончательно оживит меня, укрепит, предаст сил, а затем пусть отправляется к тебе в гости. Поверь мне… Это произойдет, обязательно произойдет…

Тень на стене, дернулась и, заметавшись из угла в угол, медленно поползла к полу. Приблизившись к неровной полосе, она уткнулась в препятствие, устремилась в обратную сторону, но невидимая клетка оказалась крепче ее бессмысленых потуг.

Сквидли зашелся гоготом.

— Что Отец, нелегко выбраться из моего мешка? Да, из такой ловушки вырваться не так‑то просто. Можешь даже не стараться.

Тень резко остановилась прямо в центре стены, задрожала и стала крутиться, образовав настоящий вихрь.

— Напрасно стараешься… вот вы где у меня…все, все! — кулак Призрака с силой сжался. — Слышишь?! Все до единого, все, кто посмел бросить вызов фортуне. Не по зубам она вам. Не по зубам!