Хранитель кладов

Кроссовки бодро топали по асфальту, перекресток сменял перекресток, магазины расцветили ночь своими рекламами, в открытых летних кафе шумело людское многоголосье, дети привычно тянули свое: «Ну-у-у, рано еще! Давай погуляем, ма-а-а-а-а-а-ам! Завтра же не в школу!» Всюду была жизнь, и она мне определенно нравилась.

Совсем же стало хорошо, когда я прикупил бутылочку ледяной «Фанты» и шипучий напиток перехватил горло холодом, а газ приятно защипал нос.

Короче, дорогу я особо и не заметил. Хотя что там идти-то было…

Парк, как и положено природной зоне, находящейся в самом центре города, был хорошо освещен, снабжен урнами, скамейками и время от времени прохаживающимися по широким дорожкам полицейскими патрулями. Крепкие парни в темно-синей форме жевали пахучую шавуху и ласкали взорами проходящих мимо них девчонок, которые по случаю тепла не стесняли себя излишней одеждой.

Мне центральная аллея была неинтересна, равно как и стадион со сценой. Единственным местом, которое меня хоть как-то заинтересовало, была «Эклерная», к сладкому я был всегда неравнодушен. Они как раз собирались закрываться, но я успел прикупить пару пирожных, а после двинулся туда, где шумел фонтан и где был представлен главный экспонат исторического значения — стена, оставшаяся от некогда известного в старой Москве Покровского монастыря. Кстати, в свое время я даже про него курсовую писал, и это лишний раз доказывает тот факт, что мир цикличен. Все всегда возвращается на круги своя, хочешь ты того или нет.

Разумеется, я отлично понимал, что вероятность найти тут что-либо, кроме пустой бутылки или какого иного бытового мусора, ничтожна, но так хотелось снова услышать призрачный голос прошлого!

Увы, увы, ничего подобного ожидаемо не случилось. Я побродил среди немногочисленных деревьев, потоптался около еле различимой в темноте стены, то и дело останавливаясь и прислушиваясь. Ни-чего. Если и были голоса, то только праздно шатающейся публики. Да еще какую-то парочку спугнул, которая, как им казалось, очень надежно спряталась в кустах с весьма конкретно поставленными целями. Прямо даже неловко стало.

Но вечер все же приготовил мне сюрприз, и он выразился в вопросе, который мне задал ничем не примечательный мужичок, развалившийся на скамейке, мимо которой я проходил.

— Что, Валерий Анатольевич, ничего не нашли? Не хотят клады идти в руки?

То, что он знал, кто я, сомнений не вызвало. Причем не только то, кто я по паспорту, но и все остальное.

— Да вот, как-то не сложилось, — мне показалось не очень правильным включать дурака и делать вид, что я чего-то не понял. Все было четко сформулировано в вопросе, юлить и уворачиваться означало бы потерю лица. Если уж тебя взяли за горло, то думай, как в ответ прихватить за «яблочко» того, кто стоит напротив. Это лучше, чем сипеть, выпрашивая пощаду. — Не вышел каменный цветок.

— Так место для этого выбрано неудачное, — мужчина закинул ногу на ногу и устроился на лавочке поудобнее. — Тут все перерыто-перекопано. В тридцатые строили на совесть, не то что нынче. Причем практически без техники, все руками, руками…

Было ему на глазок лет тридцать-сорок, точнее не скажу. Есть такие люди, которые застывают в одном возрасте и могут одинаково выглядеть и в двадцать пять, и в сорок пять. Он был из таких. И лицо у этого незнакомца было из тех, что глянул — и тут же забыл.

Странный господин. Не сказать хуже.

— Не ломайте голову… Может, на «ты»? Не люблю «выкать», — предложил мне он. — Знаю, что невежливо, но ничего поделать с собой не могу.

— Давай, — легко согласился я и присел рядом с ним на скамейку.

— Так вот, не ломай голову, Валера, — весело сообщил мне мужичок. — Ты меня не знаешь. Да и откуда бы? Наши дорожки раньше пересечься не могли. Нет, вероятность такая имеется у любого жителя Москвы, но она совсем ничтожна.

— Вы из Отдела. Ну того, что миром Ночи занимается, — уверенно заявил я. — Угадал?

— Молодец, — с уважением глянул на меня собеседник. — Как сообразил?

— Сложил два и два, — я достал из кармана сигареты. — Чем могу служить? Вроде бы я ничего не нарушил, у вас ко мне претензий быть не может. По крайней мере пока.

— Как что — так сразу речь о претензиях, — притворно обиделся мужичок. — А может, я просто мимо шел, смотрю — новый Хранитель кладов среди елок бродит, сокровища ищет. Вот, решил подождать, поглядеть, чем дело кончится, а после и познакомиться.

— Валера, — протянул я ему руку немедленно. — Швецов.

Мой новый знакомец чему-то усмехнулся, а после крепко ее пожал.

— А я Павел. Михеев Павел.

Я слышал эту фамилию. Ее Стелла называла аджину в беседе и упомянула, что именно этот сотрудник Отдела — более-менее приличный человек.

— Вот и славно, — я выпустил сигаретный дымок. — А теперь, Павел, говори напрямую, что тебе от меня нужно.

Глава одиннадцатая

— Хочешь — верь, хочешь — не верь, но ничего не нужно, — Павел устроился на скамейке поудобнее. — Да, бывает и такое.

— Но очень, очень редко, — чуть саркастично отозвался я. — Настолько, что в природе почти не встречается.