Хранитель кладов

Жирная и сытная еда, а также двести граммов коньяку настроили меня на мажорный лад и более-менее развеяли хмарь, которая имелась в душе после того, что случилось на чердаке. Правда, браслет, спасенный мной из цепких лап антиквара, упорно молчал, не желая общаться, но это тоже ничего. Хотя, может, так и должно быть. Не исключено, что по отдельности подобные предметы не обладают способностью выходить со мной на связь. Может, они разговорчивы только тогда, когда собираются все вместе, а поодиночке остаются просто дорогими и красивыми вещами со скрытым от чужих глаз прошлым.

Город гулял, летом этот процесс особенно хорошо заметен. Зимой другое дело, зимой все сидят по домам, и даже воскресным вечером на улице никого не встретишь, кроме случайного прохожего, но летом все не так. Дороги запружены машинами — это служилый люд возвращается с работы, да и дачники катят из загорода, везя с собой корзинки с клубникой и пакеты с огурцами, выращенными в теплицах. Это предметы их особой гордости, завтра в офисах они будут с достоинством говорить коллегам: «Нам турецкого не надо, мы свои витамины целый год едим».

Там и сям слышен смех и гвалт, летние веранды многочисленных кафе забиты до отказа, никто не хочет сидеть внутри здания. Да, там тоже прохладно и приятно, но лето ведь. На улице лучше. И покурить можно, если осторожно.

Ну и девушки. Длинноногие, одетые так, что вроде все скрыто, но вроде и все видно (как им подобное удается?), легкие, почти невесомые, они заставляют сильнее биться мужские сердца.

Воистину бойся женщину летом, ибо в это время года она непобедима.

Все происходящее вокруг ввергло меня в такую пучину благодушия, что даже темная фигура у подъезда, вставшая с лавочки тогда, когда я приблизился к нему, не стала поводом для расстройства. Ну, мало ли, может человек не меня ждет, может, просто совпало так? Впрочем, эта версия недолго просуществовала. Незнакомец сделал шаг вперед, при этом подъездный фонарь осветил его лицо и оно оказалось мне знакомо. Присутствия духа я при этом не потерял, хотя, конечно, немного опечалился. Больно вечер был хорош, не хочется смазывать его окончание собственной безвременной смертью. Ну или если очень повезет, то убийством.

— Только не говорите какую-нибудь банальность, вроде «ну вот мы и познакомились, Хранитель кладов» или «смертный, моли о пощаде», — попросил я вурдалака, того самого, что накануне Юльку испугал до судорог. — Меня в этом случае может на «хи-хи» пробить, драматизм сцены будет испорчен.

— Хорошо, — покладисто согласился нежданный визитер. — Как скажешь. Может, сразу на «ты» перейдем?

— Не вопрос, — икнул я и прикрыл рот ладонью. — Прошу прощения. Но в гости не просись, не приглашу.

— И это обидно. Почему-то все думают, что мы, получив разрешение войти в дом, сразу же осушаем его хозяев.

— А это не так? — Я присел на скамейку и вытянул ноги. — Неужто вы иногда приходите к ним просто так? Ну пропылесосить ковер или телевизор посмотреть?

— Нет, — вурдалак устроился рядом со мной. — Мы ведь тоже люди. Да, не совсем такие, как раньше, но тем не менее. Для нас тоже существуют понятия «дружба», «верность», «любовь». Представь себе, Хранитель, мы тоже умеем любить.

— Сейчас расплачусь от умиления, — фыркнул я и достал сигареты. — Слушай, у меня сегодня был не самый простой день, потому сразу переходи к делу, а все вот эти заходы оставь для впечатлительных девочек. Внешность у тебя самое то, щетина модная, голос проникновенный, текст отменный, любая из них тебе свое горло подставит. Тем более что вампиры сейчас в тренде.

— Спасибо западным коллегам, — оскалился вурдалак и пригладил волосы ладонью. — Кто-то там хорошо вложился в рекламную кампанию нашего племени, подари Ночь ему гарем, состоящий из девственниц. Наши тоже пытались что-то подобное сотворить, но получилось так себе, все скатилось в незамысловатую притчу о добре и зле, а вот там все по уму забабахали, чем и обеспечили нам достаточно сносные условия существования довольно надолго. Даже вечно голодным и невозможно тупым упырям иногда удается свой кусок урвать.

— И что, даже Отдел на хвосте не висит? — выпустил дымок я. — Не поверю.

— Если девка сама говорит мне «выпей меня», то у Отдела не может быть никаких претензий. — Вурдалак снова показал мне свои клыки. — Ее никто не неволит, она сама сделала свой выбор. Свобода воли — вот высшее достижение современного мира. Нет ориентиров, нет устоявшейся морали, сегодня личное пространство победило общественные ценности. Я же говорю — не самое плохое время настало. Мы больше не ночные убийцы или нежить, мы — субкультура.

Ну в чем-то он, возможно, и не врет, но в целом, похоже, в мире Ночи никто никогда всей правды никому не скажет. Неправильное они себе название выбрали. Надо не миром Ночи называться, а миром Полутонов. Или миром Полуправды.

Если у вас все так красиво, на кой вам я сдался? Кстати, а почему бы в лоб этот вопрос вурдалаку и не задать?

— Но денег все равно не хватает, — печально вздохнул я, уже не особо скрывая сарказм. — Верно?