Хранитель ключей

И он не мог врать этой женщине, увиливать. Говорил честно, предвидя бурю на её лице и движениях, а также холодное понимание. Он был виноват в том, что не сопоставил факты и повёлся на мнение первого землянина, оказавшего неоценимую помощь. Забыл, что все имеют собственные интересы и цели в жизни. Это привело к трагедии в какой-то крохотной стране, но значимой на этой планете. Он был виноват в смерти жизни, мирно существующей и не подозревающей о его существовании, чьё естество нарушил. Он был виноват в том, что разрушил жизнь землянки, крохотной, незначительной для огромнейшей Республики, чьи корабли проносились миллионы километров сверхбыстро, что пролетали огромнейшие расстояния за считанные годы вместо тысячелетий. Однако для этой планеты Анастасия сыграла ключевую роль в удержании нейтралитета. Открытой войны не случилось среди обладателей ключей, потому что существовало два равных полюса. Только, когда появился он, ему поручили избавиться от неё как от врага, что открыло бы дорогу к преимуществу одной стороны. Да даже если бы ключи не упали на Землю, она бы сыграла роль в её развитии, с её-то способностями и имением выкручиваться из разных ситуаций, даже без суперсил.

Не мог майор игнорировать эти факты и предположения. Не мог поэтому оставить её на лугах, в её стране, даже здесь, в меру наглую, злую, растревоженную старыми ранами и незаживающими обидами.

 Он попросил приготовить что-нибудь на заказ, оплатил часть счёта и попросил девушку следовать за ним. Даже на его родных краях заинтересованная сторона задабривала менее заинтересованную, чтобы склонить на свою сторону. Майор Йорс вёл слабую, шатающуюся даже после плотного ужина, наверх. У неё кружилась голова, ещё сильнее заболела, когда увидела огромнейший телескоп – визитную карточку ресторана. Тогда её брови от удивления выгнулись, но она немного смягчилась. Майор выдохнул.

– Лучше бы показал свой корабль.

– Нет.

– Почему?

– Это не положено по уставу.

– А сопровождать меня сюда ведь тоже?

– Это необходимость, – отвечал также сухо и подвёл к смотровой площадке.

– Корабль – тоже необходимость. Мне нужно знать, как он построен.

– Чтобы ты своровала макет и отдала учёным?

– Да, – ответила она также честно, как и всегда, зажимая правый глаз, смотря в лупу. – Может, смягчат приговор. А неплохо…

– Почему ты так уверенна в этом?

– За список преступлений, которые озвучивала ранее, вас жизни не лишают?

– Да.

– У нас есть смертная казнь, но моя страна подписала мораторий – теперь она заменяется пожизненным. Даже не знаю, где лучше сдаваться. В США – чтобы не знать, в какой день и год исполнят? В Китае или в Корее, чтобы сразу? Или в России, чтобы влачить жалкое существование в четырёх стенах? Они не дадут мне ничего кроме букинистических книг…

– Они так строги?

– Я могу взломать их системы в два счёта. К чему разговор? Показывай мою звезду призрачного счастья… Отвратительно, – тихо выругалась и снова стала смотреть в ночное звёздное небо.

И они оказались так близко, чуть ни касаясь друг друга. Мужчина слегка отодвинул женщину, взглянул в примитивный телескоп и принялся искать самую интересную звезду, вокруг которой начиналась жизнь, а, найдя, попросил на синюю точку посмотреть Анастасию.

– Наверно, тяжело уворачиваться от метеоритов?

– Терпимо.

– Долго учился управлять космическим кораблём?

– Три года, но только на мелкие и средние классы, для остального нужен более квалифицированный капитан.

– Сколько тебе лет?

– Я не могу ответить, чтобы соотнести с возрастом по Земным традициям.

– Тридцать-тридцать пять. Ты ещё молод, недостаточен опытен, но амбициозен, – они вновь столкнулись взглядами. Он сгибался, чтобы быть ближе к низкой Анастасии, ещё больше согнувшаяся, чтобы заглянуть на небо через линзы.

– Вероятно. Мы живём дольше. Наши технологии далеко продвинулись.

– Есть бессмертная жизнь?

– Есть отложенная жизнь, смерть; раздробленная жизнь, долгая жизнь, короткая, средняя. Бессмертной нет.

– А стремитесь?

– Мы запретили поиск вечной жизни. Это не разумно и нарушает права живого организма на смерть.

– Даже так?

– Долго жить хорошо, когда имеются ресурсы, когда их нет – мука, долго происходят смены поколения, что влечёт ещё больший кризис.

– Значит, у вас тоже борьба за ресурсы и демографические кризисы? А что насчёт отложенной жизни?

– Ты можешь отложить жизнь своих детей, например, на время войны, но, если ты умрёшь и не будет родственников, твой ребёнок будет жить и воспитываться на общественных правилах. Ты продолжаешь род, но не факт, что дети захотят продолжать традиции.

– У вас существует индивидуальность? Родовые отличия? Сохранения традиций? Что насчёт тебя? – и вновь она была заинтересована. Снова был этот искрящийся взгляд. Они находились так близко, ощущая тепло друг друга, всеми фибрами души и тела.

– Я из семьи военных, моя жизнь была отложена.

– Ты сирота?

– По-вашему, да.

– Я также. Мы схожи. Почему решил стать военным? Не говори, что ты был обязан им стать.