Хранитель ключей

А вокруг них возвышаются небоскрёбы, идущие к застланным смогом небесам. Очень тесно. Душно. Между хаосом человеческих переживаний и страхов расцветает повсюду японская вишня, наивно и трепетно. Её нежно розовые лепестки впечатляя искусностью, виражами то падают на голову людей, то застывают в воздухе стеной, закручиваясь в ветре, но главная их задача – возвращение заблудших овец космоса к естественной красоте, заменявшаяся электронной, бездушной, но при этом неопасной – не отвергнут, не заявят, будет нежной или пожёстче, только настрой, и ни одного плохого слова не услышишь, если намеренно не вобьёшь программу – истинный бог человека, господин, но никак не товарищ-любовник с простым обыкновенным тёплым телом и подвижной речью.

Помешанность – один из пороков человечества. Помешанность – это фанатизм, когда одна программа заменяет все остальные. Преодолеют рубеж? Или останемся одинокими, зато нетронутыми чувствами с обстоятельствами? Анастасия не понимала агентств, раскинувшихся на небольшой улочке, готовых помочь с поиском виртуальной жены или мужа, даже родителей.

– Вопрос в гармоничном развитии у нас стоит остро. Когда половина из нашего правительства, угодили в лапы виртуальных спутников, боясь живых и разочарований, канцлер единогласно принял поставленные об ослаблении межличностных законов, а также сформировал отдел по работе с жителями, намеренно стал разочаровывать граждан, – майор улыбался, глядя на подобные агентства для наивных разумных существ и отвечал на вопросы Анастасии, с любопытством выпытывающая о его родине. – И вывел из закона о браке статью о виртуальных супругах.

– И много покончило с собой? – поинтересовалась с едкой усмешкой, предчувствуя ответ заранее.

– Довольно, – на этом его ответ не закончился. Майор почесал голову и начал жуткий рассказ после шумного вздоха. – Всех покончивших собой он приказал сложить в капсулы, их должны были кремировать, – пояснил и продолжил, – и положить пирамидой, достигшей смотровой башни, к каждой капсуле были прикреплён код, показывающий причину смерти. Не лишение жизни от любви, а неумение жить в реальности. Трупы всегда отрезвляют тех, кто желает совершать глупости на показ общественности. Те, кто был заморожен, лишились государственной страховки. Из-за отсутствия финансов на счётах родственников и нежелания питать мёртвое тело наивные были также умерщвлены, – сказал всё это спокойно. Было видно, что его не особо волновали незнакомцы, не справившиеся с потерей партнёра, которого просто обесточили. На застрелили, не задушили, а обесточили, стёрли программу, запустили вирус.

– Поразительно! А как же свобода выбора? Свобода чувств?

– Они нарушали общественный покой. Узнав о новых постановлениях, громили кварталы. Сенаторы даже чуть переворот не совершили.

– Почему не смогли?

– Они слишком разжирели и привыкли к технологиям, которых лишил канцлер при поддержке нескольких транс-компаний. Лишив их искусственного интерпеллянта, канцлер смог выровнять ситуацию и обратить в свою пользу. Очень умён, – поделился майор, а Анастасия видела, как скрытно обожал военный незнакомого ей правителя.

– Это довольно жёстко. Очень противоречивые методы борьбы с излишней виртуальностью. Надеюсь, вы не считаете, что живёте правильно, – они вновь начинали словесно-идеологическую перепалку, состоящих из колкостей, понимании ценности и полезности жизни и здравого смысла в мнении друг друга.

– Формулы по правильности жизни не выведены. Это неразрешимая задача.

– Социопат.

– Ты оскорбляешь, когда не находишь иных слов. Я разгадал твоё поведение.

– Не нужно меня разгадывать, – Анастасия закатила глаза и пошла вперёд, вновь хмурая и видевшая перед собой пирамиды трупов. Бесчеловечно. Гармонично? Угробить столько народу. Но… ей по большему счёту было всё равно. – Выживают сильнейшие и приспособленные, а разочарование…, – пускай люди разочаровываются. Это полезно. Она тоже много раза разочаровывалась.

Вряд ли бы виртуальный друг и искусственный друг выходил бы целых два раза и был близко, играя мимикой, интонацией. Однобокий, да. Помог преодолеть разочарованность. Живой. И по венам его течёт кровь, пульсирует и бьётся горячее сердце. Существо, которое повышает её пульс и заставляет краснеть.

Падают лепестки сакуры в урбанизированном городе, дома которого не захватить одним взглядом, в котором одиночество ощущается гораздо острее, чем в душной и пыльной Индии. Здесь также есть бедность и богатство, одиночество и страсти, свои пороки и достоинства. Всё, как везде. Только более автоматизировано.

– Почему ты не мог появиться прямо перед ключом? – когда они обошли ещё одну улицу.

– Разница в масштабе. Ключ слишком маленький для планеты.

Они были уже на достаточном расстоянии от центра. В обычном жилом квартале со зданиями, с натыканными квартирками, в которых крутились и не тужили люди семьями. Они поднялись под удивлённые взгляды японцев на нужный этаж, оказались у небольшой квартирки.

– А случайно это не подстава?

– Почему?

– Ты говорил, здесь концентрация энергии.