Хранитель ключей

Раздался скрип дверных петель, напомнив Таэн скрип тугой двери дома, где она провела детство. Перед мысленным взором девушки вспыхнул оранжевый свет, она услышала, как ее кто-то окликнул, но отозваться не смогла. Свет стал ярче и ближе, теперь он слепил ее, она почувствовала вонь горящего масла.

— Сновидица Таэн! — снова позвал человек. Девушка услышала близкое шуршание его одежды. — Ты прав, она не откликается. Что же с ней такое?

Таэн уже слышала этот голос. Она попыталась вспомнить, где именно, и на секунду перед ней встала четкая, как гравюра, картина: Килмарк швыряет карту за картой на стол в своем кабинете в замке Скалистой Гавани.

Потом жар лихорадки снова окутал сознание девушки, она смутно услышала отдающиеся эхом слова:

— …Она и вправду больна.

На ее запястье сомкнулись пальцы, в ее разум вторглись грозные тени, которые пронзили ее сознание чем-то острым и смертоносным, как стальной клинок. Сновидица вскрикнула, но не очнулась от транса.

И все же она поняла, что ее держит за руку не кошмарное чудище, порожденное ее смятенным разумом, а человек из плоти и крови. Она почувствовала его тревогу почти как свою собственную, ее эмпатический дар отозвался на чужое беспокойство звонкими откликами. Пальцы на ее запястье разжались, ее приподняли и придвинули к другому человеку, от которого тоже исходили волны сочувственного беспокойства. К губам Таэн прижался край чашки, в ее рот потекла жгучая жидкость. Она поперхнулась, закашлялась, но целебный эликсир прояснил ее сознание.

Вздрогнув, Таэн открыла глаза.

Сперва она увидела низкий потолок каюты, потом — лица, озаренные светом фонаря: рядом с ней находились морщинистый старый целитель, лысый стюард и бородатый капитан, чей буйный порывистый дух порой странным образом ассоциировался у нее с безупречно сбалансированным мечом.

Корли заговорил первым.

— Хвала Кору, она пришла в себя!

Капитан наклонился поближе, опершись о койку сновидицы и не обращая внимания на протесты целителя, который требовал дать больной побольше воздуха.

— Что с тобой такое, девочка?

— Это не обычная болезнь, не сомневаюсь, — сердито сказал из-за его спины целитель. — Дайте мне ее осмотреть!

Кор ли жестом велел лекарю умолкнуть.

— Таэн?

— Я не знаю… — Девушку снова охватило смятение, у нее закружилась голова. Как бы ей хотелось не чувствовать себя беспомощным заблудившимся ребенком! — Моя магия как будто больше не подчиняется мне. Меня преследуют видения…

Она умолкла, напуганная собственными словами. Что случилось с ее магическим даром? Но страх помог Таэн прийти в себя, и ее голос зазвучал громче:

— Корли, что бы ни случилось, отвези меня на волшебный остров. Ваэре Тамлин придумает, как мне помочь.

— Ты будешь там.

Корли выпрямился, внезапно помрачнев, и поспешно направился к двери, но все же Таэн успела уловить его мысль: «Как сказать ей, что внезапно налетевший шторм заставил бригантину свернуть на север?»

Теперь, когда капитан ушел, целитель наконец-то смог приступить к своим обязанностям.

— Ступай! — выпятив подбородок, велел он стюарду. — Зеваки тут ни к чему.

Он начал выгонять стюарда из каюты, но Таэн, шевельнувшись, подала голос:

— Я не против, пусть он побудет тут…

— Вот еще! — Целитель водрузил свою сумку со снадобьями на матросский сундук в углу и раздраженно покачал головой. — Без болтуна, который всюду сует свой нос, тебе будет гораздо лучше!

Старик поставил жаровню на сланцевую плитку. Качка, похоже, ничуть не мешала ему, и он не пролил ни капли из своих флаконов, пока смешивал и подогревал резко пахнущий травяной отвар. Таэн сморщилась от отвращения, но героически выпила смесь, после чего явился стюард с тарелкой горячего супа на подносе.

Целитель с ворчанием впустил его и остался, чтобы удостовериться, что его пациентка поела. Наконец, собрав свою сумку, он ушел, и Таэн уснула.

Несколько дней после этого ее не тревожили кошмарные сны.

Зато шторм лютовал все сильнее.

Западный ветер достиг ураганной силы; он с истошными воплями взбивал гребни волн и срывал с них пенные ленты. «Безлунный» давно спустил все паруса, он трясся и раскачивался, по шкафуту прокатывались валы зеленой воды. Сменившиеся с вахты матросы прятались на баке, мокрые как тюлени. Корли днем и ночью надзирал за своей командой, пристегнувшись рядом с рулевым на юте.

Таэн научилась не обращать внимания на монотонный звук насосов, откачивающих воду из трюмов. Вместе с командой она ела холодную пищу; при такой качке нельзя было разжечь на камбузе огонь, а без этого главного источника тепла бригантина стала сырой и невеселой. Но Таэн была дочерью рыбака. Привыкшая к опасным и трудным плаваниям, она тормошила матросов до тех пор, пока те не начинали смеяться, или подсыпала красный перец в вяленое мясо кока, чтобы тот перестал жаловаться, как же ему не хватает горячего. Огонь ее души освещал весь корабль, и даже целитель не мог догадался, что девушка снова страдает от головокружения и тошноты.