Хранитель. Книга 2

Мне показали мою комнату, совершенно обычную и стандартную каморку прямиком из мира боевых искусств, ничем не отличающуюся от моей кельи в храме Меча. Конечно, здесь не было тех личных вещей и того бардака из свитков и книг, что у меня обычно творился, но всё же. В первые несколько секунд моё внутреннее ощущение ностальгии взлетело к небесам и пришлось приложить немалые усилия, чтобы успокоить себя и собственные мысли. Вот уж чего не ожидал от себя, так это такого. Наверное, опять всему виной тело Андрея, в прошлом мире я был куда спокойнее, как мне кажется.

Интендант давно ушёл, сказав на прощание, что скоро обед, оставив меня одного, стоящего на пороге кельи, держащего охапку совершенно стандартного постельного набора из соломенного матраца и подушки, а также чистых простыней. Очевидно, последнее нашли здесь же.

«Син, ты дома», — непроизвольно пробормотал я про себя и шагнул через порог.

Удивление удивлением, а устраиваться надо. Да и к работе надо бы уже приступить, солнце сейчас в зените и до вечера ещё очень далеко. Можно успеть осмотреть родной храм Меча и даже попытаться открыть печати, но аккуратно. Что-то мне подсказывает, не всё там просто.

Вообще, на территории школы Открытой Ладони было довольно людно, и это притом, что большая часть разведчиков, как я понял, сейчас было в своих рейдах, а здесь сейчас собралось, дай боже, треть от всего населения лагеря. Но даже так, навскидку это получается больше сотни человек с учётом вновь прибывших. Солидно, как ни крути, если не забывать про личную силу каждого разведчика семей пояса.

Разобраться со всеми делами мне удалось быстро, благо из вещей у меня ничего толком не было, а скинуть матрас с подушкой на простецкую деревянную кровать дело пары секунд. Я был не голоден, потому решил обойтись без обеда и перейти сразу к работе. Только прихватил немного сушёного мяса и фляжку воды — более чем достаточно на случай, если захочется перекусить.

По заверениям Грязнова проверенная территория была максимально безопасна, храмовый комплекс местные твари по какой-то причине обходили далёкой стороной и проблемы здесь были только в ловушках и печатях. Одно неверное движение и целые здания выгорали изнутри за пару мгновений. Этот момент я выяснил отдельно у встреченной группы разведчиков, возвращающихся с какого-то дальнего рейда и решивших перекурить возле территории лагеря. Ребята особо не темнили, рассказывая о многом как есть.

За всё время смертельных случаев внутри комплекса произошло достаточно, чтобы разведка вела себя максимально аккуратно. Это касалось прежде всего ловушек, установленных посреди «улиц» храмового комплекса. Что же касается печатей зданий, то при их изучении никто, как правило, не умирал — в случае неудачи целое здание просто сгорало изнутри, оставляя после себя лишь голые стены. Стоило ли говорить, что это несказанно раздражало руководство экспедиции. Маги сетовали на то, что почувствовать установленную ловушку крайне трудно и требует серьёзных умений и навыков от мага. Когда попытался выяснить характер взрывов после активации печатей, выяснилось, что всё происходило по-разному. Иногда всё уничтожалось яростным пламенем за пару секунд, в другие случаи разрушения создавались чем-то, вроде жгучего света, были случаи даже разрушение здания быстрорастущими лозами растений. Жаль, но эти сведения ни о чём мне не говорили. Придётся разбираться самому.

Попрощавшись с разговорчивыми разведчиками, я обдумывал всё, ими сказанное. Судя по всему, строители этого комплекса перед своим уходом нашпиговали его смертельными доменами, ловушками и западнями. Опасались мародёров? Возможно, но что-то мне подсказывает, что не всё так просто и однозначно. Попробую разобраться походу.

Ноги сами несли меня к храму Меча. Это первое место, которое я обязан был проверить и открыть. В прошлом мире создание и развоплощение печатей было той дисциплиной, за которую мне никогда не было стыдно. Наставники говорили, что у меня талант, вот только для воина эта дисциплина была не настолько важной. Зато неплохо подходила для Хранителя. Мир боевых искусств безжалостен, и он всегда таким был.