Хранитель лаванды

— Не стану лишний раз любопытствовать. Так что вас сюда привело?

Все та же консьержка принесла две чашки кофе из цикория и так же бесшумно удалилась. Лизетта подула на горячий напиток.

— Я ищу Фосиля.

— Его нет в Париже. По-моему, он покинул город еще в прошлом месяце. С тех пор мы его не видели.

— В прошлом месяце, — расстроенно повторила Лизетта. — А как давно?

— Простите, не знаю точно. Манон мельком видела его в середине мая, он собирался уезжать из Парижа.

— Но куда? Прошу вас, мне надо знать!

— Анжелина, вам известны правила. Мы оберегаем друг друга тем, что сообщаем другим лишь минимум самой необходимой информации.

— Арман, вы же помните, он следил за мной…

Он резко кивнул.

— Ну вот. Мы с ним… Мы… — с запинкой начала Лизетта.

— Что?

Она не знала, что и ответить. Хороший вопрос — кто они с Люком друг другу?

— Мы вместе, — решительно заявила она, не зная, как еще описать их отношения — особенно в свете последних нескольких недель.

Арман печально посмотрел на нее, вздохнул и сказал:

— Манон полагает, что он отправился на юг.

— Не может быть! — Такого девушка не ждала.

Арман вскинул руку, умеряя ее пыл.

— Я же не говорю, что это правда. Ничего определенного.

Лизетта отставила так и не тронутый кофе.

— В Прованс?

Зачем Люк пошел на этот риск? Возможно, у него не было выбора.

Арман покачал головой.

— Нет, в центральную Францию. Там сейчас много всего происходит. Мы поддерживаем подпольные организации, réseaux, в местах, где надеемся задержать немецкие войска. Не стану вам лгать, Анжелина — нам предстоят яростные бои, поэтому туда стекается множество участников Сопротивления.

Лизетта почти не осознавала, что он говорит. В голове остался лишь один образ — Люк, бросающийся под пули.

Арман сочувственно тронул ее за плечо.

— Вы очень скоро получите от него весточку.

Лизетта вздохнула.

— Да. Простите. Просто нам не довелось попрощаться.

— Я несколько раз встречался с Фосилем, и он произвел на меня впечатление человека хладнокровного, бесстрашного, отчаянного, но не опрометчивого. Решения его всегда обоснованны, и он неизменно заботится об остальных. Да вы и сами это прекрасно знаете. Фосиль намерен оберегать вас любой ценой.

Лизетта и сама знала, как преданно Люк охранял ее, но услышать это от постороннего человека, осознать в полной мере оказалось мучительно больно. Особенно если вспомнить, как она восприняла эту заботу, как швыряла ему в лицо упреки и обвинения, что он первым бросил ее, а потом еще и шпионил.

Какой же самовлюбленной эгоисткой она была!

— Простите, не хотел вас огорчить, — расстроился Арман. — Я думал, вам приятно будет это услышать.

Глаза у Лизетты затуманились. Она впилась ногтями в ладони, чтобы сдержаться и не выдать себя еще больше.

— Нет, что вы, все хорошо. И спасибо — мне и впрямь надо было это услышать.

— Анжелина, Плейбой сообщил мне о последних лондонских инструкциях по поводу вашего задания. У меня работа такая — знать все обо всех. Вашей миссии сейчас придается огромное значение. Мы можем вам хоть чем-то помочь?

Лизетта покачала головой.

— Прекратить войну, — невесело предложила она.

— Мы делаем все, что в наших силах, — отозвался Арман. Оба улыбнулись, повисшее в воздухе напряжение исчезло. — Держитесь поближе к радио. Не знаю, долго ли этот дом еще продержится как безопасная гавань, но ваш тайник по-прежнему надежен. Хозяин кафе тоже отправился на юг, но оставил вместо себя кузена, сочувствующего нашему делу. Пользуйтесь тайником без опаски, а мы найдем способ с вами связаться.

— Арман, у меня в задании сейчас затишье… Не знаю, надолго ли, возможно — навсегда.

— Понятно. — Он озабоченно нахмурился.

— Чем я могу помочь? Позвольте мне тоже что-то делать!

Арман задумался.

— Ну, мы все так или иначе нарушаем коммуникации. Сейчас у нас около пятидесяти réseaux, покрывающих все районы Франции. Париж — не самый важный участок, по-настоящему горячие места — Гасконь и Овернь. Умеете обращаться с аккумуляторной кислотой?

— С чем?

Он улыбнулся.

— Один из испытаннейших методов саботажа: пережигать провода.

— Неважно — умею ли. Расскажите, что надо делать, а уж я подстроюсь.

— Заходите в кафе каждый день. Ждите указаний. Но, Анжелина, мы должны вас беречь.

— Я понимаю. И все же, если я могу пригодиться, позвольте мне помочь!

— Хорошо. Возможно, что-нибудь подвернется в самом скором времени.

— Говорят, кто-то перерезает телефонные провода, — вспомнила девушка пересуды на улицах. — Сильвия?

Арман усмехнулся и поднялся, потягиваясь в скудных лучах солнца.

— Она оборвала телефонную линию к северу от Парижа, вынудив немцев вести переговоры по радио. А значит, Блетчли-холл получил возможность радиоперехвата.

— С ней все в порядке?

— У меня нет никаких причин думать обратное.

Поднявшись, Лизетта расцеловала его в обе щеки.

— Спасибо, Арман. Не только за сегодня, а вообще… За то, что прикрывали меня. Я не хотела отнимать у вас столько драгоценных часов.

— За это скажите спасибо Фосилю. Надеюсь, он вернется к вам живой и невредимый.

— Я тоже, — пробормотала Лизетта, мечтая как можно скорее увидеть Люка. — Я очень надеюсь.

33