Хранитель Мечей. Одиночество мага. Том 1

Фесс не стал больше спорить. Во что бы ни верили эти самые птенцы, правы они были в одном – из пустыни надо убираться, и как можно скорее, пока святые братья не напали-таки на след.

Горяча коней, кавалькада рванулась с места.

В дороге никто, даже Старшая, не дерзнули беспокоить вопросами Великого Мастера, вернувшегося к ним из-за черты Инобытия. Фесс оказался предоставлен самому себе, невольно окидывая взглядом оставшийся за спиною путь – от Арвеста до Салладора. Всякий раз его тянуло скрипеть зубами от бессильной ярости. Сколько наделано ошибок! Непоправимых ошибок! И вот он оказался загнан в угол, и если бы не с неба свалившаяся помощь выучеников Салладорца… «Скажи себе прямо, некромант, ты уже был бы в лапах милейшего отца нашего преподобного Этлау».

И кто знает, не следствие ли это тяжёлого, неоплатного долга перед Великой Тёмной Шестёркой, каковой долг он, некромант, так и не удосужился отдать, тщась сохранить лилейность одежд? И не следствие ли эта бесконечная цепочка неудач или же удач, оборачивающихся неудачами, что, в принципе, одно и то же – не следствие ли она его фактического отказа от поручения масок? Да, он знает, где Мечи, но…

Но помнит, что маски – не из тех, кто отступает. Они могут затаиться на время, они могут притвориться, что забыли о нём, они могут выжидать с поистине нечеловеческим терпением – но потом, в один прекрасный день, нанесут сокрушительный удар.

Фессу оставалось только надеяться, что Они, кто бы ни скрывался под этими масками, промахнутся.

Дорога ныряла с бархана на бархан, юные салладорцы скакали, ориентируясь по одним им ведомым приметам. Для Фесса пустыня была совершенно одинаковым повсюду песчаным морем, где одна волна-бархан ничем не отличается от другой.

Скакали всю ночь, лишь изредка давая отдых коням. Старшая – если это она вела отряд – куда лучше, чем вожак скамаров, выводила кавалькаду к «блуждающим» колодцам. Звёзды медленно поворачивались на ночном небе, и когда темноту на востоке уже прочертила предрассветная зеленоватая черта, Фесс стал замечать, что пустыня уже не столь однообразна и безжизненна, как ему казалось вначале. Барханы сделались плавнее, среди песка всё чаще стали попадаться полоски жёсткой, каменистой земли. Между барханами, в ложбинах, появились кусты, машущие вслед отряду тонкими гибкими ветвями, усеянными мелкими остренькими листочками. Мелькнуло нечто, похожее на русло пересохшего ручья; невдалеке вздыбилась кучка пальм.

Этих пальм стало попадаться всё больше, так что вскоре копыта коней застучали уже по настоящей твёрдой дороге оазиса.

Старшая повернулась к некроманту:

– Столица близко, о Великий Мастер. На въезде – прошу вас – не произносите ни звука. Предоставьте дело мне.

– Ворота охраняются? – деловито поинтересовался Фесс.

– Великий Мастер совершенно прав, – кивнула девушка. – Ворота охраняются постоянно, днём и ночью. Его светлость эмир, да не оскудеет никогда шевелюра на его макушке, одержим мыслью о заговорах и покушениях – что не так уж далеко от истины, если принять во внимание, скольких отпрысков старинных и знатных родов отправил на эшафот наш доблестный правитель… Но да простит меня Великий Мастер, его недостойная ученица отвлеклась. Так вот, ни войти в город, ни выйти из него нельзя, не предъявив подорожную, заверенную печатью визирства сбережения Его светлости.

– Неужели даже крестьяне… или там мелкие купцы должны это делать? – поразился некромант. – Какой убыток торговле… негоциантские гильдии должны высказать своё…

– Каждый негоциант, – с улыбкой перебила Старшая, – каждый негоциант, о Великий Мастер, который осмелится осквернить слух Светлейшего подобным вздором, немедля отправится на корм к соответствующего рода существам, специально для таких дел и содержащимся в Его светлости зверинце. Иноземные купцы вообще предпочитают не соваться глубоко в Салладор. Для торговли с ними открыты приморские порты, на побережье. Те же, кто отваживается на путешествия в столицу, – давно имеют такие свитки с печатями. А феллахам делать в городе вообще нечего. Пусть продают свои финики на торжище возле городских стен. Если же оный феллах всё-таки желает лицезреть небеснорождённого повелителя, то пусть запасётся соответствующей подорожной у своего нобиля.

– Понятно, – кивнул Фесс. – Так я и подозревал. Салладор – безжалостная тирания…

– О нет, – с улыбкой покачала головой Старшая. – Салладор – не тирания. Правитель не вмешивается в дела удельных владетелей до тех пор, пока оные владетели исправно платят подати и выставляют положенное количество всадников по эмирскому приказу.

– А если не выставят?

– А на этот случай Его светлость держит в столице проверенные отряды наёмников, преданные лично ему. Красное золото, Великий Мастер, красное золото! Его добыча принадлежит лично Его светлости. На рудниках трудятся рабы. Надсмотрщики получают долю добычи, и потому… Великий Мастер всё понимает сам.

– Почему же в таком случае нам не укрыться во владениях какого-нибудь ленного князя? – поинтересовался некромант. – Если эмир не суёт носа в их повседневные дела?