Хранитель Мечей. Странствия мага. Том 1

Ведьма медленно распустила роскошные каштановые волосы. Тяжёлые пряди упали до самой земли, окутав чародейку, словно плащ, – её собственные волосы, в которые она не вложила ни грана волшебства.

Колдунья была молода, ей, похоже, только что минуло двадцать пять лет – для волшебницы или даже ведьмы возраст младенческий. Лицо её нельзя было назвать ни красивым, ни отталкивающим – обыкновенное веснушчатое личико со вздёрнутым носиком да по-детски пухлыми губами. Даже глаза были обычными, карими, а не столь любимого ведьмами диковато-зелёного цвета.

Она неторопливо помешивала варево большим кривоватым корнем, напоминавшим скорчившееся от муки человеческое тело. Тело с заломленными назад руками.

Все ингредиенты ведьма уже добавила. Нужного времени ей пришлось дожидаться довольно долго, целый год, прежде чем положение звёзд и планет стало благоприятным для её замысла.

Смесь в котле лениво пыхтела и булькала. Ведьма ждала.

– Ты напрасно всё это затеяла, – негромко сказали вдруг из темноты.

Колдунья подскочила на месте, едва не выронив корягу. Она же была так осторожна, костёр окружен не одним, не двумя, даже не тремя зачарованными кругами – семью! Архан с Дивом, мелкая лесная Нечисть, сторожат на тропинках, которыми могли бы двинуться через болото убийцы-инквизиторы, сумей они засечь творимые ведьмой заклинания.

– Ты напрасно всё это затеяла, – повторил голос.

Горящий уголь давал мало света, но ведьма в нём и не нуждалась. Во мраке ночи она видела едва ли не лучше, чем днём, – одна из маленьких привилегий Тёмного Пути, но сейчас, несмотря на все усилия, разглядеть незваного гостя она так и не смогла.

– Я сейчас покажусь, – с лёгкой усмешкой сказал голос.

Воздух в нескольких шагах от костра задрожал, словно в знойный день над раскалённой железной кровлей, и спустя мгновение ведьма увидела человека в длинном тёмном плаще, поношенном и вымазанном грязью; левая пола оттопыривалась – человек носил на поясе меч. Опирался незнакомец на длинный посох чёрного дерева с янтарно-жёлтым каменным шаром вместо обычно принятого резного навершия.

Ведьму внезапно затрясло. Приступ панического страха накатил, заставив сердце бешено колотиться, да так, что кровь, казалось, вот-вот хлынет из носа и ушей. Ведьма испугалась не посоха – она считала, что не сплоховала бы в поединке с любым из воспитанников хвалёной Академии Высокого Волшебства; но явившийся к её костру гость, казалось, был не просто чародеем, пусть даже и имеющим право на ношение посоха.

Ведьма уже имела дело с магами Академии. На её счастье, это были лишь ученики, правда, готовившиеся вот-вот пройти испытания и получить звание полноправного чародея. Их ей тогда удалось обмануть… а не то гореть бы ей, прикованной к столбу, как десяткам её менее удачливых товарок и сотням других несчастных, самых что ни на есть простых женщин, схваченных по чьему-то злому доносу.

Она знала силу магов. Но тот, что стоял сейчас перед ней, был совсем, совсем иным. Он казался частью того мрака, из которого вышел, играючи преодолев все семь магических кругов защиты, возведённых ведьмой. Тёмный плащ за его плечами уходил в бесконечность, сливаясь с вековечной тьмой, что полноправно властвовала сейчас на землях Эгеста. И посох в руке чародея был чёрным – ни один из магов Ордоса не носил этих цветов. Это ведьма знала точно.

Тем временем котёл продолжал кипеть. Вложенная в него сила смешивалась с затаённой мощью магических ингредиентов, заклятье зрело, волшебство властно требовало ведьмы, взывало к ней, и пытка бездействием становилась поистине невыносимой.

Волшебник тем временем продолжал что-то говорить, что именно – ведьма не слушала. Она внезапно осознала, что именно собирается сделать этот так некстати явившийся к её костру чародей. И стоило ей понять это, как страх, только что готовый задушить её, разорвать сердце железными незримыми когтями, внезапно стал отступать, таять без следа, а по жилам заструился знакомый огонь; рот внезапно пересох, она невольно скрючила пальцы – и не особенно удивилась, ощутив вытягивающиеся из их кончиков длинные кривые когти из чистейшей гномьей стали.

Ведьма начала преображаться, сама того не заметив. Заклятье ожило и заработало само, словно пытаясь защититься от неизбежного – помимо воли самой волшебницы.

Тёмный чародей осёкся на полуслове. Ведьма знала – он видит сейчас перед собой сжавшуюся, готовую к прыжку громадную чёрную пантеру с неправдоподобно длинными когтями и острыми белыми иглами зубов, точно у заправского вампира.

Человеческое сознание ведьмы гасло – она ещё не достигла таких высот в искусстве преображения, чтобы сохранять людской разум даже в зверином обличье. Потом, когда заклятье прекратит действовать, ведьма сама вновь обернётся женщиной.