– Какая честь… – издевательски прохрипел Этлау. – Само исчадие Тьмы явилось ко мне! Не надо ломиться сквозь броню и чары, Разрушитель сам пришёл на мой суд!
– Пришёл, пришёл, – усмехнулся Фесс, вставая в позицию. – Доставай железо, инквизитор. Твой барьер меня не остановит. Он – только против магических существ. А я – из плоти и крови. – Некромант шагнул к инквизитору и в самом деле безо всякого сопротивления миновал светящуюся сферу. Рысь издала торжествующий визг.
Этлау попятился. Преподобный отец оказался в ловушке: снять защитное заклинание он не мог, а сотворить в то же время ещё одно – видно, не позволяли таланты. Сущность одаривает Силой, а не умением, подумал Фесс.
Инквизитор оскалил зубы. Но сколько ни скаль, а он стоял один, над головою нависал разъярённый дракон, а проклятый Разрушитель с мечом наголо медленно подступал шаг за шагом. И никого рядом – все святые братья поспешили унести ноги, едва только завидев дракона.
– Что же ты, о доблестный избранник Добра и Света? – не удержался от издёвки Фесс. – Мы не раз встречались с тобой, но тебя всегда окружала такая пропасть всяческого сброда – что в Кривом Ручье, что в Салладоре, что в Аркине. Мне никак не удавалось потолковать с тобой с глазу на глаз. И наконец – такая возможность. Что озираешься? Здесь никого из твоих. Или, может, ты ищешь меч? Так подбирай любой, их тут валяется множество. Не магический будет клинок, так ведь и у меня совсем простой, без всяческого чародейства. Ну, давай же!
И Фесс, выпрямившись, торжественно отсалютовал инквизитору мечом.
– Ты неправ… – судорожно прохрипел Этлау, не делая никакой попытки вооружиться. – Неправ… мы встречались с глазу на глаз. Иль забыл? После Больших Комаров, в дорожном трактире… ты забыл, о чём мы тогда говорили? Ведь говорили же, Неясыть, говорили и как раз с глазу на глаз… и нам не приходила в голову мысль пырять друг друга в живот острыми железяками…
– Так ты явился во главе шестидесятитысячного войска просто поговорить? – ухмыльнулся Фесс. – Хороша у тебя свита, святой отец, куда как хороша. Только говорить, ты прав, лучше без такого количества лишних ушей. Ну, предположим, я помню наш разговор. Странный, кстати сказать, разговор. Закончившийся твоим заявлением, что я, видите ли, нравлюсь тебе как мужчина. Ты уж прости, я знаю, иные предпочитают девушкам мужчин, овец, коз или даже свиней, но я к таковым не отношусь.
– Ты ничего не понял… – шипел Этлау, затравленно озираясь по сторонам. – Не понял ни тогда, ни теперь. Мы делали одно дело. Боролись с Тьмой. Тебе следовало примкнуть к нам. А не становиться кровным врагом. Мы могли бы уничтожить тебя, едва ты оставил стены Академии, но угроза от неупокоенных кладбищ была – и есть – слишком велика. Знаешь ли ты, сколько погостов пришлось упокоить святым братьям, пока ты щедро, не скупясь, проливал нашу кровь? Тьма наступает, а ты, ты… решил, что принять её сторону будет лучше? Где тот некромант, что должен был защищать простых людей Эвиала?
– Ты пришёл стыдить меня, Этлау? – спокойно поинтересовался Фесс. – Если так, то ты напрасно теряешь время. Подними меч. Иначе, клянусь, я зарублю тебя даже и безоружного. Как мясник свинью. И, поверь, не испытаю при этом никаких угрызений совести. Тени тех, кого ты замучил в Больших Комарах, только возрадуются этому событию.
– Я не стыжу тебя, Неясыть. Но ещё не поздно всё изменить. Нам совершенно необязательно оставаться врагами. Покинь Чёрную башню, мы сровняем её с землёй, и Разрушитель исчезнет навсегда. А ты вернёшься к своему ремеслу, которое я некогда – каюсь! – недооценивал.
– Просто удивительно, какие метаморфозы способен проделывать с людьми обычный клинок, даже если он не приставлен им к горлу, – философски заметил некромант. – Оставь пустые речи, Этлау. Я ж прекрасно знаю,
«И я знаю, почему Башня выпустила меня», – мелькнула мысль.
Этлау застыл с разинутым ртом.
– Что ты несёшь… – выдавил он из себя. – Я – Разрушитель? Что за чушь? Я сражаюсь с Тьмой всем своим существом… Я служу Спасителю! Он воскресил меня после Арвеста! Тьма поглотила меня, но воля Спасителя была сильнее! Он послал меня назад на грешную землю, дабы я возглавил силы тех, кто противостоит Тьме! Я…
Он задохнулся от ярости, ударил себя в грудь обеими кулаками.
– Тогда бери меч, Этлау, и покончи с отвратительным порождением Тьмы, каковым я, несомненно, являюсь, – издевательски скривил губы Фесс. – Мне холодно стоять здесь просто так. Защищайся, инквизитор, защищайся!
Сталь просвистела возле самого уха преподобного. Отец Этлау с необычайным проворством успел в последний миг отклониться.
– Подбери меч, – с нажимом бросил Фесс. – Подбери, если не хочешь, чтобы я распластовал тебя, как коровью тушу в мясном ряду.