Хранитель Мечей. Война мага. Том 4. Конец игры. Часть 2

Там, внизу, крутились исполинские мельницы, приводимые в движение уныло бредущими вереницами мелких чернявых существ, отдалённо напоминающих Подгорное Племя. Дрожащие горловины, увенчанные широкими воронками, словно живые, алчно и торопливо подхватывали валящиеся сверху человеческие тела.

Раздавшиеся крики заставили побелеть даже Сежес.

А серая башня словно бы мигом сделалась ещё выше.

Остальные когорты поняли, что их ждёт, упёрлись насмерть, налегая на щиты всей тяжестью.

Всё ясно. Нерг станет давить так, пока в ловушке не окажется всё имперское войско. Спокойно, без лишнего надрыва. Буднично, подобно мясникам на бойне. Им некуда спешить. И нет нужды в «последних усилиях». Просто – давить, давить и давить, пока человеческие силы не иссякнут.

Император смотрел на серую башню.

И понимал, что наступает его час.

– Проконсул, мне пора. В ларце с василиском ты найдёшь все необходимые указы, равно как и печать. Стой! Ни слова, Клавдий. Командуй легионами. Раздави этих тварей. Сежес тебе поможет…

– Сежес пойдёт с повелителем. – Волшебница уже поднялась, бледная, но решительная.

– Седрик Алый не оставит союзника, – напыщенно заявил князь-маг Дану.

– И хорошо, что Сеамни без чувств, – негромко закончила чародейка.

– Да, – эхом откликнулся Император. – Ну конечно же, хорошо.

…С Клавдием они не стали прощаться. Проконсул всё понимал.

– Я клянусь, мой Император, что сберегу Сеамни и твоего сына, что бы ни случилось.

– Видящая народа Дану понесла от тебя, повелитель людей? – Седрик Алый на секунду замер, а затем благоговейно опустился на одно колено. – Я должен передать весть. Ты не понимаешь, как это важно, владыка Мельина…

– Что, небось опять какое-нибудь пророчество?

– Не стоит смеяться, правитель Империи. В видениях Illaienee Мудрой, великой Видящей народа Дану, предречено, что настанет день, когда в чреве Дану появится отпрыск человеческого семени. И это будет означать, что великая война окончена.

– Не все пророчества Илэйны сбылись, – сухо заметил Император. – Например, о получивших свободу Алмазном и Деревянном Мечах. Или о конце света.

– Всё верно, – торопливо кивнул князь-маг. – Но это в наших силах – придать пророчеству новую силу или же выступить против него. Это – за то, чтобы жить, а не о том, как умирать. Пусть Дану услышат. Пусть воспрянут духом. Для них это знак, что войне и впрямь пришёл конец.

Император кивнул и обратился к капитану Вольных:

– Кер-Тинор, оставайся. Твоя служба мне закончена. Она возобновится, когда я вернусь. Если же я не вернусь, служи моему сыну. Ты готов поклясться за себя и за своих Вольных, мой капитан?

– Готов. – Кер-Тинор, вслед за Седриком, преклонил колено.

– Тогда – за дело, – буднично произнёс Император. – Князь-маг, прошу тебя, не следуй за мной. Ты, Сежес, тоже. Вы оба понадобитесь тут. Помогите лишь открыть дорогу, а дальше…

– Мы готовы, повелитель людей. Скажи, что нужно сделать?

– Двери закрыты накрепко. Сежес, ты и твои ученики – сможете удержать меня хоть мгновение над теми мельницами?

– К-какими мельницами? – растерялась волшебница.

Некоторое время пришлось потратить на разъяснения.

– С-смогу, – наконец кивнула Сежес. – Но, повелитель…

– Не надо. Не надо ничего говорить. Князь-маг, ты и твои стрелки – как только откроется земля, бейте во всё, что движется. Покажите, что никто лучше вас не умеет обращаться с луками.

– Они узнают, что такое стрелы Дану! – гордо и высокомерно. Пусть. Наверное, им так легче.

Император последний раз проверил доспех, выдвинул и вновь вогнал меч обратно в ножны; и, не оборачиваясь, зашагал прямо к серой башне.

Как же, однако, это страшно.

Скручивается, извивается поселившийся в животе холодный червяк, и ничего с ним не сделаешь – только заставляй ноги передвигаться, только шагай. Останавливаться нельзя. Император нужен Нергу живым, и потому можно не опасаться арбалетной стрелы в упор, равно как и огнешара.

Император идёт. Его войско бьётся без него, выкрикивает команды Клавдий, стараясь, чтобы подчинённые не заметили дрожи в голосе. Смотрит вслед Императору Сежес, и это взгляд по-настоящему примирившегося с ним человека. Примирившегося, несмотря на всю пролитую кровь.

Император идёт. Вокруг поднимается уже знакомый туман, холодный и мокрый. Видна только сливающаяся с ним серая башня.

Ну вот, долгожданная дрожь под ногами. Всё, дороги назад нет, прощай, моя Тайде, прощай, любимая! И ты, мой сын, мой малыш, прощай тоже. Может, я и увижу вас ещё – а может, и нет. Но в любом случае вам нечего стыдиться своего мужа и отца.

Властно потянула вниз голодная пустота. В глазах – отблеск дымных факелов, сливающийся с зелёным отблеском громадных кристаллов, словно ножи пробивших плоть земли.

Император падает, но смертельный лёт в тот же миг обрывается, незримая петля подхватывает правителя Мельина под мышки, сильный рывок – и он зависает над обширным подземельем. Над головой сходятся земные пласты, однако заклятье Сежес ещё работает, медленно опуская Императора вниз.