Хранитель мечты

— Эй, ты! Да-да, ты! Даже и не думай соваться в драку! Если я замечу, что ты строишь из себя героя, то можешь быть уверен, что всю следующую неделю не сможешь сидеть. Я лично тебя выпорю, понял?

Вскоре рыцари во главе с Рейном со всей поспешностью двигались через подлесок. Панический галоп двух коней оставил в кустах достаточно широкий проход, по которому можно было ехать рысью друг за другом. Звуки сражения донеслись до отряда значительно раньше, чем он оказался на месте битвы: ржали лошади, слышались проклятия и крики боли, взвизгивала боевая труба. По мере того как шум становился громче, всадники подгоняли лошадей. Наконец они оказались на поляне, от которой вниз уходил невысокий склон. У его подножия кипел бой. Рейн одним взглядом оценил соотношение сил.

Король Генрих с горсткой рыцарей попал в ловушку, беззаботно въехав в искусственно сооруженный завал. Несколько лежащих углом могучих стволов преграждали им путь вперед, сзади наседал противник, то бросаясь в атаку, то отступая и осыпая маленький отряд дождем стрел. В своих неуклюжих доспехах рыцари едва ли могли тягаться с юркими уэльсцами, каждый из которых был вооружен длинным луком. Рейн знал, что стрела, выпущенная из этого оружия, без труда пробивает кольчугу. Узкая тропа и ручей были завалены телами убитых людей и лошадей.

Послышался крик: «Король мертв!» — и в следующую секунду те, кто еще оставался в живых, обратились в паническое бегство. Вряд ли рыцари сознавали, что лес для них немногим безопаснее, чем поляна. Королевское знамя упало. Рейн прокричал свой воинственный клич: «A moi. Ie Raine!» («Рейн идет!»), пришпорил коня и направил его вниз по склону.

Изрыгая рев на манер раненого льва, он ворвался в кучку убегающих королевских рыцарей. Поначалу те шарахнулись от него во все стороны, потом, словно разом опомнившись, повернули следом. Рейн не обратил никакого внимания на стрелы, которые продолжали сыпаться дождем, и начал яростно пробиваться к тому месту, где, по его расчетам, должен был находиться король. К счастью, тот был еще жив. Он стоял на одном колене и закрывался разбитым щитом от ударов боевого топора. Рейн осадил коня, занес меч и поразил нападавшего. Удар был так силен, что у него самого клацнули зубы, а уэльсец был разрублен почти надвое.

Спрыгнув на землю, Рейн одной рукой помог подняться королю, контуженному ударом по голове, другой подхватил знамя, втоптанное в грязь копытами лошадей. Мокрое полотнище обвисло, но королевский герб был по-прежнему виден на нем. Рейн помахал знаменем и крикнул, перекрывая шум боя:

— Король жив, да здравствует король!

Все было кончено меньше чем за минуту. Со стороны уэльсцев донесся звук трубы, играющей отступление, и противник растаял в лесах, покрывающих склоны холмов.

Рейн помотал головой, разгоняя дурман недавней битвы, потом отер окровавленное лезвие меча о рукав рубахи и повернулся к королю. На бледном лице молодого монарха буквально пламенели рыжая борода и яркая россыпь веснушек. Светлые глаза, выпуклые от рождения, были еще больше выпучены от страха. Рейну вдруг пришло в голову, что в этот день король впервые оказался так близко от смерти.

— Для человека, который уже мертв, — заметил он с ленивой усмешкой, — вы выглядите очень неплохо, ваше величество. Представляю, как сильно будет разочарован Оуэн Гуинедд.

— Я рад... — начал Генрих, но голос его пресекся, и он вынужден был как следует откашляться. — Я рад, что разочаровал его.

Он судорожно запрокинул голову и издал резкий лающий смех. Постепенно на его лицо возвращался бурый румянец, до сих пор никогда не покидавший щек короля. Большие грубые ладони с силой стиснули плечи Рейна.

— Ты спас мне жизнь! — В глазах Генриха и его голосе были сейчас искреннее волнение и неподдельная сердечность. — Подумай, чего бы тебе больше всего хотелось. Клянусь, если это в моей власти, ты получишь желаемое, мой дорогой друг и храбрейший из рыцарей!

— Я прошу об одном, ваше величество: о чести и впредь служить вам.

— Сегодня ты спас больше, чем просто человеческую жизнь, — прочувствованно сказал Генрих, мягко встряхивая Рейна за плечи. — Сегодня ты спас все королевство английское!

«Да, ты прав, король, — подумал тот, потупившись, чтобы скрыть блеснувшую в его глазах надежду. — А ты за это дашь мне то, что я хочу больше всего на свете. Ты дашь мне Руддлан».

***

— Сейчас не время наслаждаться сладким сном, миледи, Арианна открыла глаза. — Над ней склонилось лицо юноши, почти мальчика. Ей никогда не приходилось видеть такой белой и нежной кожи. Темно-рыжие брови выглядели на ней, как запекшиеся царапины. Они изогнулись мягкими дугами над темными, как терновые ягоды, глазами, которые светились странным мерцающим светом. Юноша мигнул, и свет померк, но слабый его отблеск притаился в глубине, тревожа и интригуя. Яркие губы кривила плутовская усмешка — очевидно, частая гостья на этом лице.

Арианна попробовала сесть, но окружающее сразу качнулось и поплыло. Юноша неожиданно крепко подхватил ее под руку, помогая сохранить равновесие.