Хранитель мира

— Значит, два дня с гарантией… — задумчиво произнесла она. — А потом все снова… Злись на весь мир да жди, пока какой-нибудь придурок до тебя не доберется. — Она печально и со значением посмотрела на барда.

— И почему у меня такое впечатление, что кто-то сейчас пытается мной манипулировать? — не глядя на нее, в пространство произнес Артур. — Кстати, абсолютно напрасно. Я все равно так и так хотел тебе предложить периодически заглядывать ко мне в гости.

— Да? Зачем?

— Ну как же? Может, я, как одинокий благородный кавалер, хочу поухаживать за красивой девушкой? Пообщаться, погулять под ручку, сходить в кино, попеть ей песни… Впрочем, за неимением у меня времени и учитывая не совсем подходящий возраст юной дамы, — Артур вернул ей ее же скептичный взгляд, — я думаю, что мы ограничимся только последним пунктом. Так сказать, регулярные индивидуальные концерты самодеятельной песни в качестве профилактики излишней вредности.

Лицо Стаей озарилось пониманием.

— То есть… а тебе сил хватит? — тут же озабоченно поинтересовалась она. — После поединка с Владиславом выглядел ты, признаться, краше в гроб кладут.

— Не волнуйся, — безмятежно отмахнулся Артур. — Вот если бы для твоего лечения требовалась Сила, то тут могли бы быть проблемы. Силы у меня не так много, и восстанавливается она медленно. А Чистота… Ее запасы у любого барда достаточно большие, да и восстанавливается она быстро. Так что никаких проблем. Даже если весь резерв вылью — на следующий день буду в полном порядке.

— То есть получается… — Стася на мгновение призадумалась. — Если треть резерва — это два дня с гарантией, то весь резерв — это шесть дней? Почти неделя гарантированно спокойной жизни, а то и больше? Королев! Я тебя люблю и с тобой дружу! — радостно подскочила девочка.

— Не путай. Ты меня не любишь, а относишься ко мне с симпатией и желанием помогать и защищать. Для любви молода еще, — шутливо погрозил ей пальцем Артур. — А вот дружить — дружить это можно. Дружить — это хорошо. Хоть поболтать смогу вволю. Знала бы ты, как это чертово «проклятие бардов» иногда злит. Хочешь не хочешь, а молчишь как сыч, только с парой-тройкой людей языком зацепиться получается. И расширение круга доступных ушей на одну дополнительную, к тому же вполне симпатичную пару дело весьма достойное, полезное и вполне стоящее пары-тройки дополнительных выбросов Чистоты в месяц.

— Знал бы ты, как иногда злит эта чертова злобность! — в тон ему откликнулась Стася. — Так что мои уши в твоем полном распоряжении — хоть лапшу вешай, хоть на трубе играй, главное, Чистоту гони. Да побольше, побольше!

— Может, не стоит? Я насчет «побольше», — внезапно озаботился Артур. — Может, лучше почаще, но мелкими порциями? Мне не жалко, но как бы оно тебе не повредило. Видела ведь, что со Славой всего после трети резерва было? А что с тобой будет, если я весь вылью?

— Что, хочешь, чтоб свидания почаще были? — усмехнулась Стася. — А вообще, разберемся, думаю. Главное, чтоб помогало, а так я хоть каждый вечер ездить готова.

— Договорились, — кивнул Артур. — В общем, как почувствуешь, что опять на весь мир злишься, звони. Помогу чем смогу. Вроде все.

— Ага, — встав с кровати и открыв дверь, ответила девочка. — Знаешь, это такое облегчение, смотреть на мир как прежде и знать, что выход есть и лекарство имеется. Спасибо тебе огромное! — от всего сердца, и Артур это почувствовал, сказала она.

— Рад помочь, — коротко ответил он, вставая со стула, чтоб проводить гостей.

«Интересно, насколько сейчас вырос мой резерв Чистоты?» — мельком подумалось ему. Запрет для бардов творить зло имел и оборотную сторону. Искренняя и глубокая благодарность тех, кому они помогали, самым благотворным образом сказывалась на самочувствии и возможностях бардов, давая им дополнительные силы и энергию. Судя по тому, какой прилив сил он сейчас ощущал, Стася и впрямь чрезвычайно высоко оценила обещанную ей помощь.

Прощаясь с подругами, Аленка втайне гордилась собой. Все прошло довольно-таки удачно. Правда, предстояло еще получить грандиозный втык от братишки и целых две недели мыть посуду, но что поделать, с такой ценой вполне можно было смириться. Главное — дело было сделано. Артур наконец-то обретет хоть еще одну дополнительную привязку к миру людей, кроме них с мамой. А это важно. Очень, очень важно. Ведь она и впрямь любила его, и ей категорически не хотелось, чтоб он «ушел», как рано или поздно, чаще — рано, уходили все его коллеги.

Нет, но все же как интересно-то! Кто бы мог подумать, что у этой нелюдимой Стаськи такие проблемы. Ведь молчала как партизанка! Алена, конечно, подметила изменившееся поведение своей школьной знакомой, однако как-то не обращала на это большого внимания. Мало ли… Может, у нее любовь неудачная приключилась, может, в семье какие беды… Зачем к человеку под кожу лезть? Захочет — сама поделится. А тут такие страсти бушуют.