Хранитель мира

Причин этого Артур долго не мог понять — ведь раньше в компании и вовсе на него не злящихся, и, даже наоборот, настроенных защищать его буквально любой ценой Дини Ши, ощущение присутствия рядом сжатых словно могучая пружина злобности и кровожадности, могущих выплеснуться в любой момент, у него не проходило. А тут… Выяснили недоразумение — и все в порядке… Как будто с самой обыкновенной, только чересчур вредной и слегка повернутой на дисциплине, но в общем и целом вполне симпатичной фейряшкой общаешься.

В конце концов так ничего и не решив, Артур плюнул на все эти рассуждения и решил, что это просто еще одна из многочисленных загадок Феерии, а значит, нечего и пытаться ее разгадать, а то так и мозги себе недолго вывихнуть. И вообще, пора спать ложиться, а то мало ли во сколько этот самый загадочный серебряный князь решит продолжить лекцию для него. Ему ведь хватит садизма рано утром подъем устроить!

Немного поспорил напоследок со своей телохранительницей:

— Я буду ночевать в твоей комнате. У меня приказ об охране.

— О'кей, нет проблем, я тогда в твоей лягу.

— Мы будем спать в одной комнате, ясно? Я должна тебя охранять!

— Мы можем переночевать в одной комнате. А вот спать в твоей компании у меня получится вряд ли. Кошмары замучают!

— Это ты на что намекаешь?

— На то, что я бард, а ты Дини Ши. А ты чего подумала?

— Неважно… — Сердитое бурчание.

— Ну неважно так неважно. Шла бы ты… В свою комнату. А то мне спать хочется…

— Так ложись, кто тебе мешает?

— Ты.

— Я не мешаю, я охраняю.

— От кого?

— Какая разница? Приказано охранять, вот и охраняю.

— А охранять меня за дверью ты не могла бы? — Душераздирающий зевок.

— Нет. А вдруг ты зарежешься?

— У меня нет ножа.

— Или отравишься?

— Ядом тоже не запасся.

— Разобьешь голову о стену, откусишь себе язык или перетрешь вены об косяк?

— Э-э-э… — Растерянный бард в шоке смотрит на разошедшуюся Дини Ши. — Я обещаю, что не буду пытаться самоубиться. Честное пионерское… ну то есть бардовское!

— Ты еще «честное человеческое» скажи!

— А поверишь?

— Нет.

— А зачем мне тогда говорить?

— Чтобы я посмеялась.

— А ты вообще смеяться-то умеешь? — Артур недоверчивым взглядом смотрит на смутившуюся Дини Ши. Впрочем, смутившуюся очень ненадолго.

— Ха. Ха. Ха. Устроит?

Этот диалог, судя по блеску глаз замершей на своем обычном месте (то есть возле дверного проема в комнату барда) Лаурелин, мог бы продолжаться еще довольно долго. Однако Артуру и впрямь хотелось спать. И желательно не только спать, но и выспаться. А присутствие поблизости Дини Ши, пусть даже в качестве охраны, с этими планами соотносилось довольно плохо. Трудно, очень трудно уснуть, находясь в одной комнате с созданием, которого ты где-то глубоко-глубоко, в самых дальних и потаенных частях своей души боишься до дрожи в коленях. Днем, находясь в сознании, ты можешь подавлять свой страх перед этой прирожденной убийцей. Ты можешь его скрыть, упрятать, сделать незаметным даже для самого себя и спокойно подшучивать, общаясь с этим созданием. Но ночью, когда ты засыпаешь…

Даже самый лучший дрессировщик, общаясь с самым добродушным и спокойным львом или тигром, никогда не ляжет спать в его логове. И не потому, что ему там будет угрожать реальная опасность. А потому, что мудрая обезьяна, далекий предок всех людей, обитающая в самой глубине сознания любого человека, просто не позволит уснуть в такой компании. По ее вескому мнению, находясь рядом с тигром, следует забраться на какую-нибудь пальму, причем как можно выше, и оттуда, с самой верхотуры, кидаться подгнившими бананами и пометом в извечного врага. Спать же не следует ни в коем разе, а то ведь можно и в желудке проснуться!

А ощущение опасности, которое буквально излучала Дини Ши, по внутренней шкале Артура было намного выше, чем у какого-нибудь разнесчастного льва или тигра.

Так что в заботе о спокойном сне приходилось прибегнуть к крайним мерам. К счастью, такая возможность была. За прошедший день запасы Чистоты у Артура немного восстановились. Немного, но достаточно, чтобы убедить упрямую фейри в том, что ему и впрямь будет лучше спать в одиночестве.

Когда Артур уже засыпал, ему показалось, что он что-то забыл. Что-то важное, произошедшее с ним сегодня, что он должен был обязательно обдумать и проверить, но, занятый общением и «приручением» новоявленной телохранительницы, совершенно забыл об этом. Однако спать хотелось слишком сильно, и, мысленно махнув рукой на это чувство, он занялся инспекцией своих сновидений. В конце концов, обдумать произошедшее с ним сегодня можно будет и завтра утром, не правда ли?