Хранитель нагорья

– Нет. Вот, что я знаю. Завтра утром я посажу Сару в машину и покину это место. Ты с ними разберешься. С меня хватит. Я возвращаюсь в Сисл-даун, буду гнать машину и не остановлюсь до тех пор, пока не пересеку воды, за которыми, как мне известно, она будет в безопасности. 

– Йен, будь благоразумен. Ты не можешь... 

– Впервые с того момента, как мы все это начали, я благоразумен. Я вообще не должен был привозить ее сюда. Я уже все решил. 

– Даллин будет недоволен. 

– Даллин пусть катится к черту, мне нет до этого дела. Я закончил с этим. Со всем этим. 

Хлопнула дверь, и стук отдался гулом у нее в голове, побуждая угрожающую ей ужасную мутную жижу продвинуться вперед. 

Сара попыталась приподняться. Почти сразу же на ее плечах оказались руки, мягко заставляя ее снова лечь. Руки соскользнули с плеч, пальцы едва ощутимо коснулись лица. 

Утешение, беспокойство, страх, забота. Все эти чувства одновременно кружились, обволакивая ее защитным коконом, укрывая теплом, оттесняя зло. 

Йен. 

Она потянулась и поймала его руку, прижав ее к своей щеке. 

– Теперь отдыхай, голубушка. – Свободной рукой он провел по ее волосам – Здесь ты в безопасности. Я позабочусь об этом. 

– Что произошло? – Его прикосновение придало ей сил, и вернуло голос. Сара открыла глаза. 

– Думаю, этот вопрос я должен задать тебе. – Его нежная улыбка согрела ее. 

На этот раз, когда она приподнялась, чтобы сесть, Йен помог ей. 

– Я не уверена. Я помню, как сняла перчатку, и затем Рейнард начал вытирать мне руку... – Сара замолчала, когда память полностью к ней вернулась. 

Чистое зло. Худшее из того, что она когда-либо знала. Худшее из того, что она когда-либо представляла. Все это зло исходило от Рейнарда. 

Сара не до конца понимала, как именно, но Йен увидел это на ее лице, или, может, почувствовал. Женщину это не волновало. Его сильные руки обхватили ее, притягивая ближе. 

– Я никогда в своей жизни не чувствовала такого зла. – Сара отодвинулась от него, чтобы взглянуть в лицо. – Это было ужасно, Йен. Его прикосновение... – Как ей заставить Йена понять свои ощущения? – Я все еще чувствую это на моей коже. Я вижу зло, действительно вижу, каждый раз, когда закрываю глаза. Ужасный черный извивающийся омут зла. 

Не говоря ни слова, он опустил ее голову себе на плечо и легонько погладил по спине, прижимал ближе, отгоняя ужас прочь. 

Сара подняла глаза и посмотрела на стеклянные двери, за которыми лежали непроницаемые тени. Она задрожала всем телом. Те же двери, за которыми вчера вечером маячило ужасное ухмыляющееся лицо. 

– Ляг и попытайся больше ни о чем не думать. Мы поговорим позже, когда ты отдохнешь и почувствуешь себя лучше. 

– Я не могу здесь расслабиться, Йен. Только не возле этих дверей. Не тогда, когда я продолжаю думать, что в любой момент тот человек снова может оказаться здесь. Наблюдать. 

Казалось, мужчина понял ее страхи и, хотя уверял ее, что преследователь сегодня после полудня уехал, что об этом не стоит беспокоиться, не стал с ней больше спорить. 

Вместо этого Йен встал, поднял Сару на руки и отнес ее вверх по лестнице так, словно она ничего не весила. Осторожно положил ее на кровать и поцеловал в лоб.

– Хороших снов, голубушка. Я буду внизу, если тебе понадоблюсь. 

Внизу? Он собирается оставить ее в одиночестве? Сара не сможет сама противостоять тьме. Она отступала только тогда, когда он был рядом. 

– Нет. 

Йен остановился, держа руку на дверной ручке, и повернулся, вопросительно глядя на женщину.

– Пожалуйста, не оставляй меня одну. 

Сделав глубокий вдох, он подошел к Саре и сел возле нее на кровать.

– Хорошо. Подготовься ко сну, а затем спускайся ко мне. Я собираюсь перепроверить все двери, так что тебе нечего беспокоиться. Согласна? 

Сара кивнула и, когда Йен встал и вышел из комнаты, быстро слезла с кровати. 

Она вполне ценила свою независимость, но в эту минуту могла сделать что угодно, даже смиренно следовать указаниям, лишь бы не оставаться ночью в одиночестве. 

Включив в ванной комнате свет, она с отвращением отметила необычную бледность и темные круги под глазами. Страх, безусловно, не пошел на пользу ее внешности. 

Выскользнув из вечернего платья, Сара покачала головой. Включив горячую воду до отказа, намылила руку и стала тереть ее до тех пор, пока та не покраснела. 

Возможно, стоит сдаться и пораньше вернуться домой. Благодаря этой поездке писательница надеялась преодолеть творческий кризис, но так и не смогла этого сделать. Здесь, так же как и дома, она не сумела подобрать слов, чтобы выплеснуть их на бумагу. Не достигла ничего, кроме глупого испуга. По крайней мере, в Денвере она не испытывала ничего похожего на события сегодняшнего вечера. И конечно, в Денвере не было никого похожего на Йена. 

– Йен?

С лестницы послышался тихий голос Сары, и Йен посмотрел вверх. Она ждала на лестничной площадке, как ребенок, которому слишком страшно ложиться спать. 

Ребенок с лицом и телом феи-соблазнительницы. 

Он подумал о ее коже, едва прикрытой короткими шортиками и футболкой. О ее взъерошенных локонах, молящих о его прикосновении. О ее губах... 

Нет.