Хранитель очарованных комнат

– Да, да… – Мерритт потер глаза. Вероятно, он их и не сомкнул в прошлую ночь, раз провел ее здесь. – Я знаю, но тут она какая-то особенно… – он помахал рукой, будто пытался найти подходящее слово, – плотная.

– Действительно. Так всегда бывает с жилыми помещениями. Чары, которые существуют вне живого тела, не получают обычных ответных реакций за постоянное применение магии.

Он переступил с ноги на ногу.

– Простите?

– Мне понадобится обойти дом, если вы желаете, чтобы я диагностировала проблему, – продолжила Хюльда. – Зачарованный дом нельзя содержать в порядке, если как следует его не изучить.

Мистер Фернсби запустил пятерню в волосы. Теперь понятно, почему они у него так спутаны.

– То есть вы определите тип магии?

– В том числе. Существует несколько причин, по которым дом может быть зачарованным. – Она поправила очки. – Возможно, его просто заколдовали либо возвели на месте, где произошел выброс аномального количества магии. Его также могли специально построить, планируя зачаровать, это распространенная практика. Ну и наберется еще с полдесятка других вариантов. Может, материалы были заколдованы, либо им владел волшебник, либо он очень стар и обрел собственный разум, что вряд ли, учитывая колониальный стиль. Иногда дома просто недовольны своей планировкой и сами себя зачаровывают, просто чтобы иметь возможность изменить…

Что-то бухнуло наверху. Мистер Фернсби подскочил.

Наклонив голову набок, Хюльда прислушалась, но других звуков не было.

– В доме еще кто-нибудь есть?

Он покачал головой.

Прочистив горло, Хюльда закончила:

– Будет лучше, если я осмотрю дом и определю источник магии, если вы не возражаете.

Мистер Фернсби оглядел свой дом так, будто боялся его. Хюльда не могла его винить: стены приемной как раз начали плавиться. Хаократия, скорее всего. Одиннадцатая школа магии.

– Что угодно, только вытащите меня отсюда, – пробормотал он.

– Ваше удобство – моя цель. Зачарованные дома можно приручить.

Когда он посмотрел на нее непонимающими, налитыми кровью глазами, она указала рукой вправо:

– Может, начнем в столовой?

Мистер Фернсби поежился.

– С-стол там съел мой бумажник. Вам это, наверное, кажется бредом…

– Вовсе нет.

– Он чуть меня не съел.

Порывшись в сумке, Хюльда выудила веревочку, с которой свисал красный вышитый мешочек, и вручила ему.

– Это оберег. – Она вытащила второй для себя. – Наденьте его и будете в некоторой мере защищены, пока мы будем осматривать дом.

– В некоторой мере?

– Ничто не бывает совершенно надежным. – Она надела свой оберег через голову и встретилась с ним взглядом. – Слишком долго носить их опасно; переносные чары такого рода могут оказывать странное воздействие на организм, но в доме хранить их можно.

Мистер Фернсби положил мешочек на ладонь и перевернул его.

– Как это работает?

– Это первоклассная магия. Очень дорогая. – Хюльда наградила его взглядом, в котором должно было читаться «Не сломайте, пожалуйста». – Конкретно этот амулет защищает от хаократии. Если точнее, это амулет порядка и восстановления. Едва ли у кого-то может быть слишком много порядка в жизни, так что не думаю, что дом обернет его против нас.

Амулеты были набиты обсидиановой крошкой, но в каждом мешочке также находились кровь и ноготь волшебника, который их сотворил. Мистер Фернсби, однако, казался человеком впечатлительным, так что Хюльда решила ему этого не рассказывать.

– Можно? – Она указала в сторону столовой.

Мерритт кивнул и двинулся за ней. Когда она вошла, тени существенно сгустились, пытаясь заглушить весь свет, проникающий через окно на восточной стене. У них неплохо получалось.

– Поначалу здесь было не так, – сказал мистер Фернсби, когда она подошла к столу.

– А как было?

– Как в нормальном доме.

– Хм.

Хюльда положила руки на спинку стула – одного из восьми. Это была маленькая столовая, хотя хозяин мог бы разместить и двенадцать человек, если бы его вынудили обстоятельства. Стол был уже сервирован, пусть и покрыт пылью.

Постучав костяшками по столешнице, она сказала:

– Ну все, отдавай. Зачем он тебе? Его бумажник все равно тебе не пригодится, верно ведь?

Пол заскрипел, как будто они стояли на палубе корабля, что входил в бурные воды.

Запустив руку в сумку, Хюльда вынула стетоскоп, вставила его в уши и приложила акустическую головку к столешнице. Она подвигала ее туда и сюда, постукивая свободной рукой, пока не нашла место, где дерево показалось более плотным. Достав амулет поменьше, она бросила его на стол, и тот отрыгнул потрепанный кожаный бумажник.

– Да вы святая! – Мистер Фернсби схватил бумажник, прежде чем стол мог бы снова его проглотить.

Указав на западную дверь, Хюльда спросила:

– А что там?

Мистер Фернсби свободной рукой сжал амулет, висящий на шее.

– Кажется, туда я еще не заглядывал.

Это ее не удивило. Дверной проем был совершенно черным.

Подобрав амулет и положив его в карман, Хюльда вынула небольшую лампу. Она повернула переключатель, и та засветилась.

– Что это? – спросил мистер Фернсби.

– Зачарованная лампа. Заклинательство и стихии. Огонь. – Она вытянула руку с лампой и пошла вперед.