Хранитель Разума

– Да… – наливая чай Андриэле. – Я просто пытаюсь понять. Это похоже на магию иллюзии и, соответственно, где-то недалеко есть этот иллюзионист, а, может, и не один.

– Магию иллюзии? – переспросила девушка.

– Я тебе всё расскажу, но чуть позже.

Арвион растянулся, показывая всем, что он достаточно устал за день и наконец – дома; пошел в зал, взял две книги с потёртой обложкой и лег на диван. Гердер с Андриэлой что-то обсуждали, пока за окном совсем не стемнело. Дядя показал, где девушке можно переспать, сам взял свое пальто и вышел на улицу. Там сел на скамейку рядом с калиткой, достал свою любимую трубку и тихонько её раскурил, размышляя о произошедшем и говоря с самим с собой, смотря на дивное ночное небо, которое в этот холодный вечер было полностью открытым, сверкая тысячами звёзд на своём бесконечно длинном чёрном полотне.

2. Случайности не случайны

Взошло солнце, и его теплые лучи, проникнув в щель между ставнями, коснулись лица Арвиона. Он сел в постели, протирая глаза, потом спустил ноги на пол. Сосновые доски показались очень холодными. Парень с наслаждением потянулся, распрямил усталые ноги и встал, зевая и почёсываясь. Гердер, который проснулся очень рано, это было понятно по сваренной овсянке и убранным комнатам – дядя любил порядок что-то делал на улице с большой пилой, которую ему подарил кузнец. Андриэла рассматривала библиотеку, причём довольно большую, выискивая что-нибудь новое и интересное.

Арвион надел башмаки, да так и застыл, глубоко задумавшись и уставившись в пол. По рассказам дяди он знал, что ровно пятнадцать лет назад его мать, которую звали Гилана, вернулась, наконец, в Гревилинд беременная, но без мужа. Она ушла из Кирговала, когда Арвиону было четыре года, а его воспитание поручила Гердеру. За все это время даже весточки не прислала. Однажды дядя решил отправить письма во все королевства, дабы узнать, зачем ушла Гилана. Через год пришёл ответ, в котором говорилось лишь: «Я должна была так поступить» и подпись.

И ещё одно не давало ему покоя: кто его отец? Гилана никому не сказала о нём ни слова, и кто бы ни был этот человек, он никогда не приходил в селение в поисках сына. Арвиону очень хотелось узнать хотя бы его имя и откуда он родом.

Парень вздохнул и принялся тщательно умываться, вздрагивая, когда капли ледяной воды попадали на шею и на спину. Приведя себя в порядок, он достал свою одежду: длинные брюки, которые приходилось подгибать и серую рубашку.

– Доброе утро, – сказала проходившая мимо Андриэла.

– Взаимно, – Арвион робко и приветливо улыбнулся, после чего направился на кухню.

Там он наложил себе немного овсянки и, поставив на стол, принялся есть, иногда поглядывая на небо в окне. Солнце казалось каким-то на редкость бледным и холодным, и проку от него было мало. А в дни снегопада из города до деревни было вообще сложно дойти. Дорогу заметало, лошади скользили…

А если весной не успеешь убрать урожай, то считай зиму пережить – не переживешь. Ведь купцы приходят довольно редко, чаще всего раз в год – весной. Привозят всякие безделушки, одежду, продовольствие, книжки… и даже меняются с жителями на что-нибудь, что можно продать в том же городе.

Но в этом году, похоже, они решили прийти намного раньше срока.

– Эй, подходи, налетай! Одежда, игрушки! – кричал мужчина с большой синей шапкой и пухлой внешностью, что довольно характерно для торговца. Он стоял посреди деревни, рядом с ним находился большой круглый стол, где были разложены вещи на продажу.

К торговцу уже спешили дети и женщины. Мужчины, повеселев, сложили часть урожая, приготовленную на продажу, в тележку. Гердер надел на пояс кожаный кошель с несколькими монетами, а Арвион решил не торопиться, ведь если пришел один – будут и остальные, может у них и дешевле товар будет.

Гревилинд был самой обыкновенной небольшой деревней, но сейчас, когда прибывшие купцы раскинули вокруг него свои палатки, он казался гораздо больше. Королевство Кирговал славилось подобными ярмарками в своих деревнях, даже самых маленьких. Повсюду слышались смех и крики детей. На свежевыпавшем снегу яркими пятнами выделялись многочисленные повозки и костры. Особенно впечатляли несколько шатров, где устроились бродячие артисты. Между деревней и палаточным лагерем тянулся непрерывный человеческий поток.

Возле ярких палаток и прилавков толпились люди. Испуганные шумом, ржали лошади. Снег был утрамбован до блеска, а в иных местах его до земли растопили горящие костры. Запах жареных орехов перекрывал все прочие разнообразные и соблазнительные ароматы, висевшие в воздухе. Гердер обошёл несколько продавцов, выискивая что-нибудь интересное или необходимое для себя, или для дома.

Арвион наконец решился выйти из дома. Взяв несколько серебряников, он закрыл дверь и отправился к купцам. Но пойти решил не сразу к ним, а через таверну «Три трофея», поскольку ему было интересно, что всё-таки произошло там вчера и о чём так долго разговаривали Гердер с Андриэлой.