Хранитель (СИ)

Ночью, гости открыли центральные врата и вместе с нахлынувшей сквозь них нежитью перебили почти всех, кто находился в миниатюрной цитадели. Те не многие кто, как и мой симбионт, оказались по чудесному стечению обстоятельств живы, завидовали погибшим. Ведь что, по сути, может сравниться с фактом пребывания в плену у нежити, с которой у тебя глубокие идеологические недопонимания? Вот именно, что даже демоны вряд ли бы стали изгаляться над монахами в той же степени, что и архиличи. Знакомые к устойчивости тел и душ монахов к эффектам смерти, они раз за разом истязали пленников одного за другим доводя до сумасшествия. Не минула эта участь и меня. Быть свидетелем того как твоё тело умирает в жутких корчах, а затем, не менее мучительно, отвоёвывает отмершие части неприятно само по себе, даже без ощущений боли. Выжившие монахи прокляли тренировки, давшие их телам сопротивление силам смерти и регенерацию, практически равную воскрешению.

Но и сумасшествие тёмного подвала, как и всё во всех из известных миров, тоже закончилось. Безумные куклы, две трети из которых были доведены до состояния, когда боль и муки стали доставлять наслаждение, были доставлены из клеток темниц в другое помещение с замысловатым рисунком на полу, где были принесены в жертву ритуала.

Разумная нежить, даже получив максимум от истязаемых тел, решила не разбрасываться высококачественным материалом и получить в своё распоряжение ценных слуг. И тут мне, впервые за весь сон, что охватывал никак не меньше пары месяцев, повезло. Меня толкнули в ритуальный круг первым.

Холодное шершавое лезвие костяного ножа, входящего в сердце, и цепкая, липкая паутина, обволакивающая душу, и затухающий в хватки чар разум стали последними воспоминаниями, которыми поделился со мной дух перед пропастью тьмы, взорвавшейся ощущением скрываемой пелены с сознания и осознания себя практически свободным призраком.

Моя привязка, случайно активированная при столкновении с личом, сработала катализатором, вырывая призрака из-под полного контроля мага смерти. Если верить ощущением, то призрака просто вывернуло внутрь себя, оставляя, спеленавшие его чары, без наполнения. Даже смерть контролирующего подчинения мага, не освободила бы бывшего монаха культа смерти, а вот недошаман с игровой способностью, оказался ключиком, отворившим боковую дверку к свободе.

В первое время, призрак оказался в полном смысле этого слова свободен. Привязка была настолько слаба, что практически не ощущалась, а тело живого якоря настолько слабое, что простого желания призрака хватило бы, чтобы разорвать всю конструкцию, отправляя меня-шамана на путь личного познания смерти и бытия духом. Но монах, слишком часто приносящим упокоение, и познавшие бытие мёртвым на своей шкуре, решил не спешить. Дух, привязанный ко мне, хотел получить хоть немного информации о новом для него мире и обо мне. Каково же было ошеломление, когда недомаг, недошаман в моём лице умудрился воззвать к одному из воплощений смерти. Лицезреть высшее воплощение смерти: Собирательницу Заблудших Душ, воплоти для недавно пришедшего в себя призрака стало практически таким же откровением, как и помазание Лорду Черепов в прошлой жизни. Убить же меня теперь, видя благословение стихии, служить которой поклялся, монах уже не мог.

Сон закончился, и я обнаружил себя вновь лежащим на кровати в своём квартире-шкафу с сильнейшим похмельем и не до конца развеявшимся опьянением. Думать, да и просто жить, оказалось тошно, а провалиться в сон никак не удавалось. Так я и лежал с головой под одеялом ненавидя весь свет и яркое полуденное солнце за окном, когда в дверь пронзительно позвонили.

- Твари, чтоб вы сдохли. - Себе под нос прошептал я, когда звонок не умолкая продолжил трезвонить после пяти минут издевательства.

- Мьяур. “Не смей проклинать без повода.” - Недовольно возмутился Искра, отдёргивая меня.

Что-то последнее время слишком хорошо я стал понимать, а скорее ощущать своего фамилиара. Да и умный явно не по прожитым дням оказался котёнок. Или правильнее будет его назвать коршун? Или кто он там получается? Грифон?

- А, блин-блинский. Иду я. Иду. - Пробурчал я себе под нос, вставая с кровати и не снимая с головы одеяла. Придерживаясь стен, и стараясь не уронить раскачивающийся из стороны в сторону мир, добрался до домофона.

- Хто-кхк-кх, там. - Просипел, поперхнувшись пересохшим горлом в него.

- Открывай, Мерсанари. - Спокойно ответил мне голос, холодом которого, словно ледяной водой, обдало меня.

- Не могу. - Простояв пару минут, а пустой попытке сообразить, чтобы ответить пьяная немощь в моём лице.

- Да? Почему это?

- Сейчас. - Ответил я ему, отключая домофон и отползая в кухню с вкуснейшей водой из-под крана.

В домофон снова позвонили. И мне предстоял обратный мучительный путь до двери.

- Кто там? - Уже чуть более связно, но не менее пьяно, повторил я попытку аутентификации гостя.

- Почему, “не можешь”. - Словно и не было перерыва продолжил домофон голосом тренера.