Хранитель слёз(СИ)

Новинка на рынке высоких технологий -- Богофон! Перемалывает и варит судьбы людей! Правда, приобрести божественную технологию простым смертным -- невозможно. Но испытать её мощь -- подвластно каждому. Нужно лишь попытаться жить счастливо, и тогда в какой-то момент вы обязательно почувствуете, что Богофон запустил приложение: "Перемолоть". Наслаждайтесь встряской! Вот они -- высокие божественные технологии!

...Да. Всё происходит по своим, неведомым человеку законам... Все люди -- всего лишь кофейные зёрна... Бог жмёт на иконку -- и жизнь зажужжит, закружит... А они, зёрнышки, маленькие такие, хрупкие, беспомощные, иногда, правда, считающие себя чем-то больше... завертятся, затрепещут и начнут исчезать. Зёрнышки... они маленькие. Поэтому им нужно иногда спать... Сон -- их единственное спасение... Другая реальность, позволяющая примерить на себя другие роли... Иногда -- и роль Бога... Но это сон... А они -- всего лишь зёрнышки... зёрныш... зёр... з...

Последнее, что Никита увидел перед тем, как полностью утонуть в тёплом озере сна, была вспыхнувшая под дверью полоска света.

IV

...Выпуклый экран телевизора переливался цветастыми кадрами. Перед ним на полу сидела крошечная девочка, поглощённая просмотром очередной серии "Ну, погоди!". Кроме девочки -- в зале никого, да и во всей квартире тоже. Совершенно одна.

Стараясь не отвлекаться на посторонние звуки, издаваемые, видимо, соседями, девочка глядела в экран и систематически прокручивала в голове слова мамы: "Мы с папой скоро придём, только машину в гараж поставим и в магазин по пути заглянем".

Вообще, девочка до жути боялась оставаться дома одна, и тем более, когда за окном уже темно. Но мама ведь обещала, что они вернутся совсем скоро. Значит, волноваться не о чем. Вот мультики, вот безопасный дом, а значит -- всё хорошо!

Но шло время, а родители почему-то не спешили возвращаться.

Спустя ещё полчаса девочка отвлеклась от телевизора и принялась бесцельно бродить по квартире. Ей казалось, что, пока она вот так ходит из одной комнаты в другую, родители вернутся. Так ведь всегда бывает: когда чего-то сильно ждёшь, это не приходит, а как только отвлекаешься на что-нибудь, то вот оно -- пожалуйста! (Даже в четыре годика уже присутствует если не знание, то хотя бы интуитивное понимание, что это частенько срабатывает.)

Добравшись до спальни и поворачивая в обратный путь, девочка была уверена, что когда дойдет до зала, родители уже будут у входной двери. И тогда она сразу же запрыгнет папе на руки и расцелует его. А потом -- и маму, после чего, как обычно, выхватит пакет с продуктами и отыщет в нём что-нибудь особенное для себя.

Девочка в сладостном предвкушении приближалась к последнему повороту коридора, где она вот-вот предстанет перед родителями, заходящими с мороза и улыбающимися ей... Вот и поворот...

Никого.

В квартире -- лишь пугающая тишина.

По телевизору закончились мультики и уже шёл какой-то странный музыкальный клип с разукрашенными в чёрное людьми.

Девочка замерла, глядя на огромную и почему-то теперь вызывающую тревогу входную дверь. Затем, понимая, что не может остановить приступ страха, заплакала.

Ей почему-то пришла мысль, что родители больше уже никогда не вернутся. И эта мысль стала так невыносима, так ужасна для девочки, что она решила непременно отыскать их сама. Она примерно помнила, где находился гараж: папа несколько раз брал её с собой. Это всего через несколько дворов. Но как ей выйти из квартиры?

Девочка, плача, попробовала открыть входную дверь. Её тоненькая ручка с трудом дотягивалась до ручки двери, и сил повернуть последнюю попросту не хватало.

Тогда девочка надела чёрную крошечную шубку, залезла в зале на подоконник, втащила на него свой маленький красный трёхколёсный велосипед, на котором часто каталась по квартире, и слабыми ручонками стала открывать окно, чтобы выскочить из квартиры. Выскочить и поехать на этом самом махоньком транспорте за своими родителями. Этаж был только второй, однако и этого иногда хватает для трагедии; но в ту отчаянную минуту мозг малышки о таких вещах даже не задумывался.

Тем не менее, застоявшиеся шпингалеты не поддавались детской настойчивости. Даже перед детскими слезами не расщедрились -- стояли намертво. Там, за двойным стеклом в деревянных рамах, было черно и снежно. Девочка, понимая, что ей не удаётся осуществить свой единственный замысел, расплакалась сильнее, присев на корточки рядом с велосипедом.