Хранитель смерти

– Тогда вам было лет четырнадцать. Вы были уже достаточно взрослой и наверняка запомнили события той ночи.

Джозефина покачала головой:

– Похоже, вы меня с кем-то путаете.

– В то время вас звали Сьюзан Кук. Вы учились в Средней школе Уильяма Говарда Тафта и жили вместе с матерью, которая называла себя Лидией Ньюхаус. Однажды утром вы с ней в спешке собрали вещи и уехали из города. С тех пор никто больше не слышал ни о Сьюзан, ни о ее матери.

– И что, по-вашему, внезапно уезжать из города запрещено законом? – огрызнулась Джозефина. Вдруг расхрабрившись, она резко подняла взгляд на Джейн.

– Нет. Не запрещено.

– Тогда зачем вы спрашиваете меня об этом?

– А затем, что законом запрещено стрелять человеку в затылок.

Лицо Джозефины стало похожим на маску.

– Какого человека вы имеете в виду? – невозмутимо спросила она.

– Того, что умер в вашей комнате.

– Не понимаю, о чем вы.

Некоторое время две женщины просто смотрели друг на друга. И Джейн подумала: «Возможно, Фрост и не может раскусить тебя, но я, черт возьми, еще как могу!»

– Вы когда-нибудь слышали о веществе под названием люминол? – поинтересовалась Джейн.

Джозефина пожала плечами:

– А должна была?

– Он реагирует с железом в засохшей крови. Стоит обрызгать им какую-нибудь поверхность, и любая застарелая кровь в темноте вспыхивает, словно неоновые огни. Если пролилась чья-то кровь, можно драить часами, но смыть все следы так и не удастся. Пусть ваша мама протерла стены и вымыла полы, кровь все равно осталась – в трещинах и щелях. На плинтусах.

На этот раз Джозефина промолчала.

– Обыскивая ваш старый дом, полиция Сан-Диего разбрызгала там люминол. И одна из комнат вспыхнула безумным светом. Это была ваша спальня. Так что не стоит говорить, будто вы ничего об этом не знаете. Вы наверняка там были. И вам прекрасно известно, что случилось в вашем доме.

Джозефина побледнела.

– Мне было четырнадцать лет, – тихо проговорила она. – Это случилось очень давно.

– Закон об исковой давности на убийство не распространяется.

– Убийство? Думаете, это было убийство?

– Что произошло той ночью?

– Это было не убийство.

– А что же тогда?

– Самооборона!

Джейн удовлетворенно кивнула. Им удалось продвинуться. По крайней мере, Джозефина призналась, что в ее комнате все-таки умер мужчина.

– Как это произошло? – спросила Риццоли.

Женщина, именовавшая себя доктором Пульчилло, бросила взгляд на детектива Фроста, словно ища у него поддержки. Барри стоял возле двери с холодным, непроницаемым выражением лица, и Джозефине стало ясно, что благосклонности и сочувствия от него ожидать не стоит.

– Пора сказать правду, – надавила Джейн. – Сделайте это ради Джеммы Хамертон. Она заслужила справедливость, вы так не считаете? Уж она-то была вашим другом, я полагаю?

При упоминании Джеммы на глаза Джозефины навернулись слезы.

– Да, – прошептала она. – Даже больше чем другом.

– Вы знаете, что она погибла?

– Детектив Эббот сказал мне об этом. Да я и так знала, – шепотом добавила Джозефина. – Я видела, как она лежала на полу…

– Я полагаю, что эти два события связаны между собой. Смерть госпожи Хамертон и выстрел в Сан-Диего. Если вы хотите справедливости для своей подруги, Джозефина, то должны ответить на мои вопросы. Или вы предпочитаете, чтобы вас называли Сьюзан Кук? Раз уж именно под этим именем вы жили в Сан-Диего.

– Сейчас мое имя – Джозефина. – Пульчилло устало вздохнула, забыв про обман. – Этим именем я пользовалась дольше всего. К нему я уже привыкла.

– И сколько же имен у вас было?

– Четыре. Нет, пять. – Она покачала головой. – Даже и не помню. После каждого переезда у меня появлялось новое имя. Я думала, что Джозефина будет последним.

– А как вас зовут по-настоящему?

– Разве это имеет значение?

– Да, имеет. Какое имя вам дали при рождении? Вам лучше сказать правду, потому что, обещаю вам, в конце концов мы все равно узнаем.

Джозефина опустила голову, сдаваясь.

– У меня была фамилия Соммер, – тихо призналась она.

– А имя?

– Нефертари.

– Необычное имя.

Джозефина устало усмехнулась:

– Моя мама любила все необычное.

– Это имя какой-нибудь египетской царицы?

– Да. Жены Рамзеса Великого. «Нефертари – та, ради которой светит солнце».

– Что?

– Мама часто говорила мне это. Она любила Египет. И все время рассказывала, что хочет туда вернуться.

– А где сейчас ваша мама?

– Погибла, – тихо ответила Джозефина. – Это случилось три года назад, в Мексике. Ее сбила машина. Когда это произошло, я проходила последипломный курс в Калифорнии, так что больше ничего не смогу вам рассказать…

Придвинув стул, Джейн уселась возле кровати.

– Зато вы можете рассказать нам о Сан-Диего. Что случилось той ночью?

Джозефина сидела ссутулившись. Детективы загнали ее в угол, и она понимала это.

– Дело было летом, – начала она. – Теплой ночью. Мама всегда настаивала на том, чтобы окна были закрыты, но в ту ночь я открыла окно. Так он и забрался в дом.

– Через окно вашей спальни?

– Мама услышала шум и пришла в мою комнату. Он напал на нее, и ей пришлось защищаться. Она защищала меня. – Джозефина взглянула на Джейн. – У нее не было выбора.

– Вы видели, как это случилось?