Хранитель смерти

— О Господи, мне очень жаль.

— Она прилетела домой после обеда, — начал рассказывать Фрост. — Поэтому я не смог приехать к тебе на барбекю. Она приехала домой, чтобы лично объявить мне эту новость. Уж во всяком случае, она была так добра, что решила сказать это мне в лицо, а не по телефону. — Барри снова провел рукавом по лицу. — Я знал: что-то не так. Я чувствовал: с тех пор как она пошла в юридическую школу, что-то стало происходить. А потом — что бы я ни делал, что бы ни говорил, казалось, это ее больше не интересует. Типа я тупой коп, за которого она случайно вышла замуж, и теперь жалеет об этом.

— Она что, так тебе и сказала?

— Да ей и говорить-то не пришлось. Я понял это по ее голосу. — Фрост горько усмехнулся. — Мы девять лет прожили вместе, и вдруг я оказался для нее плох.

Джейн не удержалась и задала очевидный вопрос:

— И кто же тот, другой парень?

— Какая разница, есть у нее другой парень или нет? Проблема в том, что она не хочет быть замужем. По крайней мере за мной.

Фрост сморщился и затрясся, изо всех сил стараясь не заплакать. Но слезы все равно выступили у него на глазах, и он качнулся вперед, закрыв руками лицо. Джейн еще никогда не видела его таким сломленным, таким ранимым, и это почти испугало ее. Она не знала, как его утешить. В этот момент Джейн с радостью оказалась бы где угодно, пусть даже на месте самого кровавого преступления, только бы не сидеть в этой комнате рядом со всхлипывающим мужчиной. Ей вдруг пришло в голову, что у Фроста стоит забрать оружие. Пистолет и подавленный мужчина — не самое лучшее сочетание. Но ведь Барри наверняка оскорбится, если она так поступит? А может, начнет сопротивляться? Она предавалась этим практичным размышлениям, поглаживая Фроста по плечу и бормоча что-то бессвязно участливое. «Черт бы подрал эту Элис! — думала Джейн. — Она все равно мне никогда не нравилась. А теперь эта сучка ушла да еще и мою жизнь испортила».

Внезапно поднявшись со стула, Фрост направился к двери.

— Мне нужно уйти отсюда.

— Куда ты собрался?

— Не знаю. Домой.

— Слушай, я сейчас позвоню Габриэлю. Сегодня ночью ты останешься у нас. Будешь спать на диване.

Он покачал головой.

— Забудь об этом. Мне нужно побыть одному.

— Я думаю, это плохая идея.

— Я не хочу, чтобы кто-то был рядом, понятно? Просто оставь меня в покое.

Джейн изучающее взглянула на Фроста, пытаясь понять, насколько сильно можно на него надавить. И поняла: будь она на его месте, сама наверняка захотела бы свернуться калачиком в какой-нибудь пещере, чтобы ни с кем не разговаривать.

— Ты уверен?

— Да. — Он выпрямился, словно готовясь покинуть здание и пройти мимо коллег, которые, увидев его лицо, станут удивляться и гадать, что случилось.

— Она не заслуживает твоих слез, — заметила Джейн. — По крайней мере это мое мнение.

— Возможно, — тихо ответил он. — Но я люблю ее.

Фрост вышел из комнаты.

Джейн проследовала за ним к лестничному колодцу и остановилась на площадке третьего этажа, вслушиваясь в удалявшиеся шаги напарника и размышляя: а может, все-таки стоило забрать у него пистолет?

25

При такой боли в голове беспрестанный звук капающей воды казался ударами молота. Джозефина застонала, и ее голос отозвался странным эхом, будто она оказалась в огромной пещере, пахнущей плесенью и сырой землей. Она открыла глаза и увидела настолько густую тьму, что, казалось, протянув руку, смогла бы ее ощупать. Джозефина поднесла ладонь почти вплотную к лицу, но не увидела ни намека на движение, ни едва заметного силуэта. От самой попытки сфокусировать зрение в темноте ее начало мутить.

Борясь с тошнотой, Джозефина закрыла глаза, повернулась набок и легла, прижавшись щекой к влажной ткани. Она изо всех сил старалась понять, где находится. Мало-помалу она начала замечать кое-какие детали. Капающая вода. Холод. Матрац, пахнущий плесенью.

«Почему я не могу вспомнить, как сюда попала?»

Последнее ее воспоминание было связано с Саймоном Криспином. Звук его встревоженного голоса, крики во мраке музейного цоколя. Но та тьма была другой, не такой, как теперешняя.

Ее глаза снова распахнулись, но в этот раз не тошнота, а страх сковал все ее внутренности. Преодолевая головную боль, Джозефина приняла сидячее положение. Она слышала биение собственного сердца и свистящий шум крови в ушах. Протянув руку за пределы матраца, Джозефина ощутила под пальцами холодный бетонный пол. Она пошарила по нему и на расстоянии вытянутой руки обнаружила кувшин с водой. Мусорное ведро. И еще что-то мягкое, покрытое хрустящей пленкой. Сдавив предмет, она почувствовала кисловатый аромат хлеба.