Хранитель сокровенного (СИ)

Слёзы душили, сердце разрывалось. Я поняла, что боюсь отпускать Сашу. Казалось, что, после того, как он уедет, я его потеряю...

- Ая, ну, ты чего? - сзади послышался голос тёти Люды. Она подошла ко мне и обняла.

- Чего ты себя расстраиваешь понапрасну. Успокаивайся. Пойдём, вон, на лавочку сядем.

Ох, снова эта лавочка. И почему, в то время, как я на неё сажусь, у меня на глазах слёзы, а в душе ураган. Видимо для меня она какая-то особенная.

Какое-то время мы просидели в тишине. Тётя люда смотрела куда-то вдаль, а я только успевала вытирать слёзы. Тут к нам подошла Валя. Не сказав ни слова, она села рядом со мной.

- Я тоже помню, как провожала свою первую любовь. Тоже, как у тебя, слёзы, тоска, печаль. Это мне шестнадцать лет было.

Я улыбнулась и посмотрела на собеседницу. Честно? Стало легко. В тот момент тётя Люда куда-то ушла, и мы остались с Валей вдвоём. В основном говорила она, а я просто сидела и слушала. Когда она закончила свой рассказ, и между нами повисло молчание, я смогла выдавить из себя пару слов, которые крутились в голове.

- Вот, знаете, я просто не знаю, можно ли вообще полюбить в подростковом возрасте. Вот так.

- Конечно можно. Любить можно всегда.

Услышав эти слова, я успокоилась. Меня часто мучили сомнения о том, что я всё это себе выдумываю. Что не может быть такой сильной любви. Но, благо, мои сомнения были напрасны.

Через несколько минут на лавочке собрались все взрослые, ну и я среди них. Получились такие женские посиделки в атмосфере печали. (Странно звучит).

- Ты приходи потом ко мне. Вместе плакать будем. - сказала Валя.

Когда все ушли, я осталась там. Мне не хотелось пока заходить в дом.

Хлопнула дверь. Я услышала Сашин голос. Что- то напевая себе под нос, он подошёл ко мне и сел рядом.

- Ты долго тут сидеть то будешь? - сказал он, обнимая меня. - Пошли домой.

Немного посидев с ним вот так, я всё - таки согласилась.

Домой мы зашли ненадолго. На пороге Стёпа спросил меня:

- Ты чего плачешь то?

- Да вот, спроси меня. Как - то так получается.

Все взяли свои вещи и вышли в ограду, чтобы ждать машину. Пока Саша успевал фотографироваться со всеми, я сидела и смотрела вниз. Мне не хотелось поднимать глаза, чтобы все видели, какие они. Что было в тот момент в моей голове? Осознание того, что скоро мы с Сашей не сможем увидеться долго время. Я уже не смогу обнять его, мы не сможем побеситься, как делали всегда. В посёлке больше не будет слышен рёв его мотоцикла. Он не приедет ко мне ни днём, ни вечером. Осознавая, я поняла, как мне будет всего этого не хватать. Поняла, что мне будет не хватать даже тех укусов, к которым я уже привыкла. А сейчас, вместо того, чтобы успевать наслаждаться последним временем вместе, мы стояли в разных концах ограды. Я, всё так же смотря вниз, подошла к Саше, и попросила обнять меня. Всё бы ничего, жаль только, что он не выпускал телефона из рук. (Был там ещё один момент, но я его упущу. И так слишком тяжело вспоминать вчерашний день).

Машина подъехала. Все вышли на улицу. Сквозь слёзы я видела, как Саша прощается со всеми. Внутри меня всё разрывалось на мелкие кусочки. Сердце бешено колотилось, от чего казалось, что оно вот-вот выпрыгнет из груди. Когда машина тронулась с места, я быстрым шагом пошла домой. Хотелось бежать. Бежать и не останавливаться, но сил просто не было.

По дороге меня догнала Ира. Она пыталась успокоить меня. Что-то говорила, утешала, но это мало помогало. Мы прошли с ней до поворота, где нам надо было расходиться. Поблагодарив её, я ещё быстрее пошла домой.

А дома эта гробовая тишина не делала моё состояние лучше. Не знаю, что это было со мной тогда. Такой я себя видела в первый раз.

Немного успокоившись, я вспомнила, что Валя звала к себе в гости. Именно сейчас мне нужно было с ней поговорить. Хотя, не только с ней. Вообще.

Узнав её номер, я позвонила. Сначала было страшновато, даже не знаю, почему, но, как только я услышала её голос, страх ушёл. Спросив её о том, можно ли прийти в гости, она сказал, что пока не дома, но потом обязательно позвонит. Попрощавшись с ней, я рухнула на подушку и закрыла глаза. В висках стучало так, словно в моей голове посилился кузнец. Глаза болели, а веки были такие тяжёлые, что даже открывать глаза не хотелось.

Не знаю, сколько прошло времени, но я уже начала засыпать, как мне позвонила Валя.

- Я дома. Ну, так что, ты придёшь?

- Да, я скоро подойду.

Отложив телефон в сторону, я еле поднялась с кровати. Голова шла кругом, поэтому было тяжело передвигаться. Потихоньку собравшись, я вышла из дома и пошла по знакомым улицам.

- Проходи. Раздевайся. Чувствуй себя, как дома. - сказала мне Валя, как только я зашла в дом. - Ну как ты? Успокоилась?

- Более-менее.

- Я вот, тоже, видишь, отвлечься пытаюсь. - открывая бутылку с хлоркой, продолжила Сашина сестра.

Пока она занималась домашними делами, мы вели непринуждённую беседу. Темы находились сами собой. Мы поговорили о моей учёбе и бедующей карьере. Поговорили об её личной жизни. Поговорили о Саше. Не смотря на то, что темы были достаточно грустными, мы находили моменты, чтобы посмеяться.