Хранитель света

Юрий повесил трубку и вышел из нагретой солнцем, душной телефонной кабинки. Сигарета у него догорела, он выбросил ее и закурил новую. К удовольствию, которое он получил от общения со Светловым, примешивалась острая досада оттого, что дорога в Москву все еще закрыта. Вопреки его тайной надежде, эфэсбэшники все еще не угомонились, а это означало, что дома пока ничего хорошего. Если бы это было не так, Светлов говорил бы с ним иначе. Он бы так и сказал: дескать, кончай валять дурака, Юрик, никому ты тут не нужен, никто тебя не ищет, и хватит корчить из себя шпиона… Но ничего подобного господин главный редактор не сказал; следовательно, затянувшаяся игра в казаки-разбойники продолжалась.

В поисках места, где можно развернуться, он доехал почти до самого Дюнкерка. В Дюнкерк Юрий заезжать не стал — расхотелось. Чего он там не видел, в этом Дюнкерке? Вместо этого, описав сложную петлю на первой же попавшейся развязке, он погнал автомобиль обратно к бельгийской границе.

Правда, он все-таки заехал в Остенде и немного постоял на каменистом пляже, глядя, как бьются о мол серые волны пролива. С моря дул сырой холодный ветер, трепавший полотняные навесы прибрежных забегаловок; в отдалении у пирса качались и подпрыгивали мачты прогулочных яхт и рыбачьих лодок. Мачт было много, целый лес, и на свинцовой глади пролива Юрий насчитал не менее дюжины разноцветных парусов. На пляже было пустовато, на пластиковых шезлонгах сидели крупные сытые чайки, и лишь в паре метров от берега, зябко ежась, бродило по воде несколько пупырчатых от холода купальщиков разных полов и возрастов.

Юрий подошел к самой воде, наклонился и окунул ладонь. Вода была холодная. Филатов заколебался: с одной стороны, купаться ему как-то расхотелось, а с другой… Ну что это такое, в самом деле: стоять на берегу Ла-Манша и даже не окунуться!

— Старость не радость, — громко сказал Юрий пролетавшей мимо чайке. Чайка пронзительно крикнула в ответ. Юрию показалось, что в этом крике прозвучала насмешка. Чайке было наплевать на его проблемы, и температура воды в проливе ее вполне устраивала. — Правильно, — продолжал Юрий, адресуясь теперь к самому себе, поскольку чайка улетела клевать объедки хот-догов, — правильно, Юрий Алексеевич. Зачем нам с вами лезть в холодную воду? Лучше ехать обратно в свою нору — смотреть по телевизору программы на тарабарском языке и сосать пиво пополам с местной водкой.

При воспоминании о местной водке его передернуло. Водка, собственно, была не местная, ее гнали в соседнем Люксембурге, и получалась у тамошних винокуров не водка, а черт знает что, какая-то тридцатиградусная мерзость, которой в самый раз было бы травить тараканов. Сочетание этого пойла с программами местного телевидения всякий раз вызывало у Юрия желание покончить с собой. Поэтому он, не давая себе времени на дальнейшие раздумья, решительно разделся и, неловко ковыляя по крупной колючей гальке, вошел в солоноватые воды пролива Ла-Манш.

Его обдало ледяным холодом, как будто он ненароком угодил в Северный Ледовитый океан, но Юрий лишь ускорил шаг и, когда обруч обжигающего холода поднялся до середины бедер, нырнул головой вперед, вытянув перед собой руки. Сердце его на мгновение остановилось, но все очень быстро вошло в норму, и оказалось, что вода не так уж и холодна. С удовольствием работая руками и ногами, Юрий думал о том, какой он все-таки молодец, что не поленился дать полсотни километров крюка и отважился снять штаны. Ему тут же подумалось, что лет десять назад он бы вообще не колебался, и Юрий немного загрустил.

Он сплавал за буйки, вернулся и через четверть часа вышел, разгребая прибитых к берегу медуз, на каменистый пляж — бодрый, свежий и очень довольный.

Немногочисленные купальщики, закутанные в мохнатые полотенца и даже пледы, встретили его жидкими разрозненными аплодисментами. Юрий гордо распрямил широкие плечи, хотя холодный ветер обжигал мокрую кожу; потом он заметил, что какая-то толстая тетка в закрытом купальнике украдкой тычет в его сторону пальцем, указывая своему не менее толстому мужу на его шрамы, и поспешно удалился в кабинку для переодевания, прихватив свою одежду.

В кабинке обнаружилось, что сухих трусов у него нет, да и полотенца, между прочим, тоже. Но после купания в Атлантике подобными мелочами можно пренебречь, что Юрий и сделал. Он кое-как вытерся майкой, а джинсы натянул прямо на голое тело. Стало немного теплее, но окончательно он согрелся только в автомобиле.