Хранитель Тайного Алтаря

Корабль окутало мягкое синее свечение — и он плавно пошёл сквозь тело волны, как нож сквозь масло. И вот уже мчался по её спине, как с невероятной горы — навстречу второй волне.

В каюте потемнело.

Вершины этой волны Иккон увидеть не смог.

Щит, замерцав, раскололся.

— Не пройдём! — крикнул Ларинне Иккон. — Тут надо…

Что тут надо, он не успел ни сказать, ни придумать.

Девушка…женщина… сидевшая у его ног, медленно поднялась, опираясь на стену. Лицо её светилось в темноте, как лицо призрака, волосы вздымал незримый ветер… И зеленью полыхали глаза.

Мортис Милосердная стояла перед ним во плоти!

Воздух каюты наполнился запахом озона — Иккон знал, что так обычно бывает, когда боги, являясь, переносят в измерение смертных часть своего пространства.

Иккон упал на колени. На колени упали все люди в каюте.

Стены и потолок пропали, словно их и не было. Над головой бурлила чёрная масса воды.

Звонкий голос Мортис пронёсся над охваченным агонией миром:

— Сила разрушения, что ведёт тебя — склонись перед своей Владычицей!

И вода расступилась перед Кораблём Атариды, словно живой занавес — и там, впереди, лежало синее спокойное море, залитое обычным земным солнцем.

Под безмятежным голубым небом.

Корабль Атариды вывалился в это лучезарное пространство — и Ларинна мягко упала на пол. Казалось, она даже не дышала.

Жрец обернулся — думая, что не увидит сзади ничего.

Но он увидел.

Он увидел тёмный купол, внутри которого мерцали алые молнии. Граница его шла точно по бывшей Завесе.

Содрогнувшись, жрец отвёл взгляд. Интересно, кто-нибудь?…

Он отогнал эту мысль.

Девушка и парень уже хлопотали возле Ларинны, пытаясь привести её в чувство, и Иккон, поняв, что от него тут мало что требуется, вывел Корабль на курс к Криту.

Они отыскали небольшую бухточку, укрытую скалами, далеко от крупных портов этого острова-государства, и там, бросив якорь, ждали.

Они ждали, не ответит ли на вызов их маяка хоть один из Кораблей Атариды. Ждали, не выйдут ли на связь родители Ларинны или Вирлисса — пытаясь сами связаться с ними, они слышали только свистящий шум помех. Наконец, ждали, когда придёт в себя Ларинна.

Женщина с ребёнком взяла на себя приготовление пищи, парень и мальчишка, разведав, где тут ближайшая деревня, то и дело ходили туда за молоком, сыром и другими свежими продуктами, расходуя денежные запасы Иккона. Девушка, присматривавшая за больной, удила рыбу — а по вечерам все с весёлым визгом купались в море.

На исходе второй недели Ларинна пришла в себя и, безмолвно взглянув на жреца, всё поняла по его лицу. Отвернувшись к стене, девушка сжала губы, чтобы не зарыдать навзрыд, и горькие слёзы покатились по её щекам.

Атариды и её народа более не существовало.

Часть II

Глава 9 Пробуждение

Эет

Они мешали.

Они пихали и пытались сбить с ног, их было много, и они были сильны. Их приходилось отталкивать, обходить, проскальзывать между их телами… Наверное, можно было бы кусать и отшвыривать прочь, ударами снося головы, но это… наверное, это было неправильно.

Это было ещё хуже, чем нарушить приказ Госпожи.

Они что-то кричали — в лицо. Кричали со всех сторон. Но это было неважно. Важно было дойти до Храма. Дойти до главного Храма.

Потом их стало меньше. Совсем мало.

Кто-то метнулся от края дороги, упал под ноги, кричал.

— Умоляю! Пойдёмте со мной!.. Помогите, там дети в доме… Дети! Помогите же!..

Он с трудом вырвал ноги из цепких рук и двинулся дальше. Неважно. Всё — неважно. Важно — дойти до Храма.

И никого не подпускать к нему. Никого больше.

Сзади неслись глухие рыдания.

И гул пламени. И треск рушащейся кровли. И снова крики…

Эет воспринимал эти звуки так же, как шорох осыпающегося песка, как шелест каких-то обрывков, носимых ветром по мостовой, как отдалённый рёв толпы. Звуки были равны. Ни один не представлял чего-то важного.

Землю под ногами встряхнуло. Юноша упал, но тут же поднялся и продолжил свой путь. Упасть не страшно. Страшно — не выполнить приказ Госпожи.

Дорога покрывалась трещинами на глазах, и это было странно. И, конечно, делало путь труднее. Через них приходилось перепрыгивать, и чутьё подсказывало, куда лучше встать. Вон на тот крохотный каменный островок, а на булыжник посреди песка — не надо… Иначе приказ Госпожи останется невыполненным.

Вот они, ступени Храма!

Идти по ним было хорошо, они не тряслись и не осыпались под ногами. Они были обычными, какими были всегда. И это успокаивало. Приказ Госпожи надо выполнить, но все эти странности уже начинали немного беспокоить. А сейчас — хорошо. Он поднимается.

Напротив широко распахнутых дверей общего святилища Эет ненадолго остановился. По губам его скользнула улыбка. Кажется, он тут когда-то был… Вместе с кем-то… с кем-то очень хорошим. Кого знала Госпожа… И здесь случилось что-то замечательное…

Воспоминания ускользали, путались нитями тумана. Вздохнув, Эет пошёл дальше, по лестнице, одну за другой минуя ставшие более узкими террасы.