Хранитель Тёмного императора (СИ)

— Умница, молчишь, знаешь своё плачевное положение. Если твоя подружка ещё подождёт с расправой, то ты нет. Слишком близко ты подобралась к моему Ксавье. Никому и никогда не позволю его у меня увести! Ты осквернила его губы своим поцелуем, а вчера с ним кровью поделилась, а это, дорогуша, непростительно! — топнула она от злости ногой, и со всего магу ударила мой лук о кресло. Всё, меня оставили без оружия дальнего боя. Обидно, но гнев её ложился бальзамом мне на душу. Так приятно видеть и слышать недовольство Канаку, что в голове зародились моментально мысли, как я прижимаю императора к стене и страстно целую его губы, шею, грудь… Вот, где Канаку разорвало бы от ревности!

— Завидуешь?

— Тебе никто слова не давал, жрица! — рявкнула она. — Ещё одно слово, и я так своё хорошенькое личико разукрашу, родные вовек не узнают! Продолжим, — спокойно продолжала она, — из-за того что ты дала ему кровь, он будет знать, где ты находишься, как только поймёт, как это делать? В общем так, меня сейчас ты интересуешь меньше всего, так, чтоб ты мне не мешала, я отправлю тебя в бордель. За тебя я получу весьма приличную сумму, а ты останется молить богов, чтобы так тебе сохранили жизнь, а я постараюсь убедить покупателя, чтобы этого не случилось. Прощай, жрица!

— И что, всё? Больше не хочешь со мной разговаривать? — спросила я, готовая увернуться, ну или хотя бы попытаться от удара.

Она не ответила, только рукой махнула, и меня резко поставив на ноги, куда-то поволокли. У кареты мне с трудом зацепили ошейник, заклеили рот, втолкнули в карету. Везли куда-то всю ночь, и глаз не сомкнула, а когда карета остановилась, я отключилась. Думаю, меня долго и упорно пытались разбудить, но это оказался дохлый номер.

Пришла в себя уже в постели, чистая, благоухающая цветочным ароматом, и в красивом красном кружевном нижнем белье. Неслыханная щедрость со стороны похитителей! Да, а вот доверия у них ко мне нет, ибо я была прикована к кровати. Первым делом попыталась освободиться от оков но, ведать, слишком рьяно и громко взялась за это дело, потому как в комнату, чуть не сорвав дверь с петель, ворвались двое представителей человеческой расы.

Я пыталась вырваться из рук, кричала, пиналась ногами, да только, куда мне одной против двух мужиков? Чувствовалось, что им хотелось ответить мне пару оплеух, но их что-то останавливало, и только, когда им удалось закрепить на моей шее ошейник, сообщили: «Твоё счастье, что бить запретили!» Так, так? Тогда, получите и распишитесь!

Ударила я одного из них в переносицу лбом. Поморщившись, бросилась бежать. Ага, и чуть ли не все бросились ловить меня. Что сказать? Меня изловили почти на выходе из огромного дома, и я аж взвыла от досады. Счастье было так близко, так близко!..

И в этот раз никому не удалось побить меня за побег, столько разочарования на лица мне ещё не доводилось видеть.

Меня притащили в комнату, одели в вызывающую одежду, накрасили так, что взглянув на себя в зеркало, чуть в обморок не рухнула. Ещё такой ехидный голосок сзади: «Какая-то нервная попалась!»

— Канаку сказала не снимать с неё кандалы и ошейник, а если начнёт взывать к своим прислужникам, сказать: «Камилуки». Это причинит ей боль и не позволит трезво мыслить, — давал указания за моей спиной эльф, которого увидела в отражении. Высокий, светловолосый с ярко-голубыми глазами. Белый костюм сидел на нём идеально, в руках вертел скипетр. — Вот так…

Он произнёс это слово, и меня моментально скрутила боль. Как я сдержалась, чтоб не закричать, одним богам известно. Я тщательно, когда боль утихла, стала вглядываться в его лицо, запоминая, чтоб потом отомстить. Сложилось впечатление, что все в курсе, что я невосприимчива к зельям, и активно воздействуют на меня при помощи заклинаний.

— Что за прислужники, господин? — задала вопрос эльфийка, осматривая меня.

— Перед вами — чернокнижница, так что будьте осторожны. Её связь с демонами весьма тонка. Стоит только произнесли имя одного, как явятся все, если их больше одного, а я думаю, что больше.

— Ещё одна головная боль, — вздохнула она. — Ну, да ладно, оставим это, а её уже можно смело выводить на тропу.

— В чём проблема? — спросили её.

— В том, что она пытается свалить! — рявкнули на меня. Чуть не оглохла.

— Итак плохо, ещё ты орёшь! — это уже вслух сказала.

— Сунешь её под богатого господина.

— Конечно, — поклонилась она эльфу. — Пошли, дочь порока, покажу твоё место.

Я позволила себя вывести на улицу, и поставили меня в одну шеренгу с другими девушками разных рас. Меня с интересом разглядывали, хихикали, указывая на ошейник. Переживу их насмешки, если задираться не будут, а то их смазливые мордашки будут расцветать от синяков. В этом случае мама бы сказала: «Шаера, ты девочка, да ещё и графской крови!»