Хранитель времени

Больно надо торговаться. Я и так пойду куда захочу. Если только снова гадь какая-нибудь не нападет. Но мне кажется, что хуже многоножки меня в темноте ничего поджидать не может.

– Я соку попью немного, ты не возражаешь? – спросила я и открыла коробку.

Печенье тоже пришлось кстати. Хотя им слегка полакомились мыши. Но только одной штукой, и то с краю. На поверхности рояля виднелись последствия жизнедеятельности грызунов.

– Угощайся. Мне не жалко, – с явной насмешкой сообщил Голос.

– Твои родственники постарались? – показывая испорченную печенюху, спросила я, намекая на трехчасовую мышь.

– Можно сказать и так.

После недолгой заминки, связанной с моим желанием сказать что-нибудь остроумное, я развернулась и сделала наугад серию снимков. Со вспышкой. И услышала предовольный веселый хохот. Даже под пыткой я бы не призналась, что смех звучал приятно.

На экране не было ничего похожего на живое существо.

– Но попытаться нужно было, – выкрикнула я и отважно бросилась в темноту. Попутно ударившись бедром об рояль. И едва не полетев носом в стену. И только потом по-настоящему пожалела о подсказке. Лучше бы он мне ее дал. Мало ли что? Больно он веселый. Я таких весельчаков побаиваюсь. Вот Шурик, например, если он веселый – жди неприятностей. Правда, когда он сочувствующий – еще хуже. Ну да ладно, не буду про него вспоминать, а то настроение испоганится.

Знакомый коридор проскочила быстро и без происшествий. И только у бокового прохода сообразила, как неприятно сгустилась темнота. В прошлый раз тут было заметно светлее. Крутанулась, оглядываясь – вокруг не видно не зги. Попыталась сфоткать окружающий мир, но фотик трещал как сорока и не мог даже вспышку включить. Вот сволочизм. И что ж я такая тупая. Так и не удосужилась инструкцию как следует изучить.

Перчатка снялась легко, выставив руку вместо фонарика, я поняла, что от метки света ничтожно мало.

Неожиданно фотик сработал. От вспышки я ослепла окончательно. Прислонилась спиной к стене и решила погодить, пока в глазах солнечные зайчики не угаснут. На экране кроме черноты ничего не было. Это как же так? Хоть стены должны быть, а тут ничего. Как космос, только без звезд.

И куда же мне пойти? Налево? Или прямо? Если представить наш двор с высоты голубиного помета, тьфу, полета, то налево должен оказаться соседний дом. А вот прямо передо мной, скорее всего, будет та квартира, что под Любиной. И я пошла прямо. Слепая как крот. И мне все время казалось, что я таращусь в темноту, а она смотрит прямо мне в лицо. Она чуть ли не дышала на меня. Она меня нюхала и тихонько трогала за волосы, за спину, за ноги. Мне реально так казалось. Я была просто на все сто в этом уверена. И когда споткнулась и свалилась на бетонный пол – не сомневалась, что это именно темнота дала мне пинка под зад. Или подставила подножку. Как-то так. Иначе бы я не упала.

Дуры бывают разные – я только теперь сообразила, что все это время непроизвольно сжимала руку в кулак. Почему – сама не знаю. Разжала пальцы. Теперь передо мной маячило светлое пятно, рядом с ним валялась пачка каких-то желтых листков. С виду как газетные вырезки. Всмотрелась. Мама дорогая! Ну и текст. На картинке было черное знамя с жуткими рожами, снизу – надпись «Под жидовским знаменем» и две точки. Слева – обращение к служащим в Красной армии, не прочитать – пятно все испортило, снизу – пропуск, тоже нечитаемый, а еще ниже – совет. «Проходить можно и без пропуска: достаточно поднять обе ру, крикнуть «Сталин капут» или «Штыки в землю».

И кто говорит, что при немцах был порядок? Они даже пропуск на тот свет без опечаток сделать не могут.

Переворошив листочки жадными руками, я нашла еще один призыв «1944 год счастливый год для всех русских которые уйдут от рабства жидовского сталинизма и придут к нам!». Еще был листочек, похожий на деньги, правда, там кроме червонца с портретом Ленина было пояснение – «10 рублей что ты мог раньше на них купить. И что получишь ты за них сегодня? Покупательная способность рубля падает с каждым днем и скоро он станет только бесценным клочком бумаги. Цены на продукты и предметы первой необходимости возросли до невозможности. Спекуляция в Советском Союзе процветает как никогда. Запрашиваются фантастические цены. Партийные работники и жиды творят у тебя на родине темные делишки в то время, когда ты на фронте отдаешь свою жизнь за этих преступников. Но ты также скоро придешь к нужному выводу. Поэтому береги этот 10-рублевый билет – он гарантирует тебе возможность целым и невредимым возвратиться после войны домой, в новую, свободную Россию…».

Опечатки даже позабавили. Но потом я возмутилась – вот гады-немцы, решили, что русский дурак не сможет выбросить почти денежку и попадется с ней в лапы НКВД, а потом нашла совсем мелкий текст, что шел по краю – спрячь это билет среди других… Понятное дело – конспирация прежде всего. Значит, им и правда были нужны перебежчики.