Хранители

И снова Дана пожалела, что у неё вырвались эти слова. Вика ошарашенно округлила глаза, медленно осознавая верность произнесённого. Дана, несмотря на неловкость, с интересом наблюдала, что та выберет: обидеться на подругу за прямоту или согласиться с ней и перестать допрашивать. И она с радостью увидела, что, несмотря на желание отомстить Леониду, Вика была укрощена этим замечанием. Она смиренно сложила руки на коленях и задумалась. Дана погладила её по руке.

– Я горжусь тобой! – произнесла она, и тут за столик сел Кир.

– Ну что вы решили с ним делать? – спросил он, кинув в сторону террасы, на которой среди нескольких парочек говорил по телефону его друг, – адвокат или эшафот?

Девушки расхохотались так, что их услышали с террасы.

– А вот увидишь, – чувствуя радостное нервное возбуждение, ответила ему Дана.

Когда за столик вернулся Бегемот, она кинула на него такой интригующий взгляд, что тот разочарованно скривился и махнул официанту, чтобы заказать десерт.

– Слушай, надо как-то держать себя в руках, – проворчал он, – у тебя такой заговорщицкий вид, будто ты стащила из вазочки мамино любимое печенье, и этого никто не заметил. Сомнительный подвиг, имей в виду. А о безнаказанности мы уже позавчера говорили.

Дана снова смеялась, Вика тоже захихикала. Было заметно, что Бегемоту приятны их эмоции.

Подошёл их официант. Кир заказал Драмбуи и какую-то интересную новинку из карты десертов, Вика – кофе и Захер. Она умоляла Дану разделить с ней этот массивный торт, но та очень хотела херес олоросо, поэтому отказалась, пообещав всё же, что, если в желудке ещё останется место, возьмёт у подруги кусочек. Сама Дана к хересу заказала штрудель с мороженым. Леонид же решил пока ограничиться двойной порцией выдержанного виски, раздумывая и выбирая между десертом и эспрессо.

– Итак, – усаживаясь поудобнее, возобновил он прерванную беседу, – мне всё-таки интересно услышать, какие выводы обо мне сделал наш уважаемый психолог в результате наших немногочисленных сборищ.

Это прозвучало весьма и весьма двусмысленно. Видимо, тоже почувствовав это, Вика перевела взгляд на Дану, желая увидеть её реакцию. Но та и бровью не повела. Однако её ответ дал понять, что слова Леонида её задели. Вика снова заерзала в ожидании интересной пикировки. «Давай, детка, отомсти ему за меня», говорила её полуулыбка.

– Единственный вывод, который не вызывает у меня сомнений, – делано презрительно вздернув верхнюю губу, сказала она, – то, что, по всей видимости, ты сам с детства мечтаешь стать психологом и дико завидуешь тем, кто в этом преуспел. Поэтому и стремишься шокировать окружающих своими заключениями.

На это Кир одобрительно хмыкнул, всё же взглянув на лицо товарища. Тот снова разочарованно поджал губы, словно от неё он ожидал большего.

– Даже если и так, то окончательный твой диагноз, к сожалению, не верен, – протянул он, – всё именно так, как ты сказала, только психологом мне по роду своей деятельности и так поневоле приходится становиться. Но не шокировать я стремлюсь. Нет. Вовсе не шокировать.

– Ну конечно, – теперь уже буркнула Дана, – зачем тебе шокировать, если ты можешь провоцировать? Это ещё интересней.

– Умница! – воскликнул Бегемот. Он вскочил и через стол схватил Дану за плечи и радостно встряхнул, – да моя-ж ты умница!

Кир и Вика ошарашенно смотрели друг на друга, потрясённые этим неожиданным взрывом эмоций. Бегемот тем временем уселся на место.

– Ты вовремя исправилась, – заметил он, – я уже собирался уйти.

Дану так и подмывало выпалить «ещё не всё потеряно, можешь прямо сейчас», но она вовремя спохватилась и поняла, что как раз сейчас он и провоцирует. И минутой раньше она как раз поддалась на такую провокацию. Это было простительно, не всё же время ей быть начеку со своими тараканами, но всё же. Она снова заметила на лице Бегемота одобрительную улыбку, и ей страшно захотелось его чем-нибудь стукнуть.

Тут принесли их заказ. Вика с Киром увлеклись обсуждением каких-то своих переживаний и, пользуясь минутной паузой в разговоре, Дана отломила вилкой кусочек горячего штруделя со стремительно таявшим мороженым и положила его в рот, осторожно сделав большой глоток хереса.

На мгновение она зажмурилась, и все окружающие её звуки померкли. Боже! Это просто невыносимо, волшебно, божественно! Сочетание вкусов на языке и в носоглотке заполнило всё пространство. Всё её тело, каждая клеточка стала вкусовым рецептором, воспринимавшим и растворяющимся в этом тающем во рту наслаждении. Ей казалось, что она сама растворяется, сама становится этим наслаждением, этим почти мучительным секундным кайфом, растянувшимся в бесконечность…

Она мотнула головой и шумно вздохнула. Открыв влажные глаза, она снова наткнулась на испытующе-заинтересованный фиалковый взгляд Леонида. Да чтоб его! Опять смотрит!

– У тебя было? – понимающе спросил он, сложив домиком густые брови.