Хранители. Чернобыль Лэнд

Зэки и похищенные в парке развлечений нелегалы остались на местах. Многие сидели взаперти и не могли покинуть свои похожие на тюремные камеры, а на шеях некоторых пленников и вовсе висели заминированные ошейники. Мерцающие рубиновыми огоньками индикаторов датчики улавливали сигнал от установленных в цехах и лабораториях излучателей. Как только пропадал сигнал, срабатывал детонатор, и головы отрывало направленным взрывом. Узники знали об этом, поскольку каждый хоть раз становился свидетелем подобной казни, и не хотели рисковать понапрасну. К тому же бежать было некуда. Во все стороны от поселения на сотни километров тянулись заледенелые просторы, выжить в которых без теплой одежды, оружия, транспорта, запасов топлива, патронов и провианта было нереально.

За короткое время контакта Арахна вытянула из головы профессора немало сведений. В частности, она узнала, где именно находится трансмиттер, из-за которого она здесь оказалась. Добраться до центрального здания можно было по сети разветвленных подземных переходов или поверху. Инопланетная паучиха выбрала второй вариант. В тесных коридорах подземелий ее могли заблокировать и уничтожить, тогда как на заснеженной поверхности справиться с ней было намного сложнее. Мороза она не боялась. На ее родине температура по ночам порой достигала ста тридцати пяти градусов по Цельсию ниже нуля. По сравнению с теми значениями местные минус пятьдесят были сродни легким заморозкам.

По пути к выходу из здания Арахна нападала на всех людей без разбора. Одних она пронзала насквозь острыми наконечниками рук, передних ног и роговым копьем гибкого хвоста, других за считаные секунды обматывала паутиной, превращая в шелковистые коконы. Арахна решила, что перед тем, как трансмиттер отправит ее домой, она заготовит несколько живых консервов и возьмет их с собой. Причем одной из таких батареек станет профессор. Это будет ее заслуженный приз. Компенсация за пережитые в плену годы ментального голода и унижений.

Стоило Арахне оказаться на открытой местности, как по ней со всех сторон ударили шквальным огнем. Свинцовый ливень давно бы превратил в фарш любое другое существо, но только не ее. Хитиновая броня чуть ли не целиком покрывала паучиху. Незащищенными оставались узкие полоски сочленений уродливого тела и многосуставных ног, но попасть в них было практически невозможно. Арахна сжалась в плотный клубок, подставляя под удар толстые спинные пластины и сложенные крест-накрест верхние конечности. Громко клацая костяными ногами, паучиха ринулась к центру поселения.

Высекая искры и откалывая кусочки природной защиты, пули с визгом рикошетили от напоминающей жуткую помесь броненосца и морского ежа твари. Призванный остановить монстра свинцовый град обратился против своих же создателей. С десяток близко подобравшихся к чудищу бойцов гарнизона охраны в разной степени тяжести ранило шальными гостинцами. Примерно столько же солдат рухнули на окровавленный снег с пробитыми пулями головами. Казалось, монстриха превратилась в ощетинившийся оружием стремительный броневик и свинцовой плетью разит врагов направо и налево.

Сверху грозно зарокотал крупнокалиберный пулемет, но и он не смог причинить Арахне сколь-нибудь серьезного вреда. Разве что стали крупнее отколотые пулями куски природной брони да глубже выбоины на хитиновых пластинах.

* * *

Балабол нагнал путников, когда те приблизились к углу здания. Прижимаясь левым боком к стене, Потапыч осторожно выглянул и тотчас отпрянул.

– Ну что там? – шипящим шепотом спросил Балабол. Лань промолчала, но по ее виду и так было понятно, что она тоже не прочь узнать, что происходит.

– Ерунда какая-то, – ответил Потапыч и снова на мгновение выглянул. – Толком не понял, но там, похоже, с какой-то чувырлой воюют. Вроде как все силы против нее стянуты.

– Далеко от центра?

– Порядочно. Метров сто, наверное, будет.

– Ну и чего стоим? Другого шанса не будет, – сказала Лань.

– И я так думаю, – поддержал ее Балабол. – Если и правда против этой, как ты сказал, чувырлы задействована вся охрана, времени у нас немного.

Потапыч задумчиво потеребил бороду.

– Я вот чего смекаю: может, нам нет смысла идти поверху? Помните, профессор говорил, что все здания соединены разветвленной сетью подземных ходов? Что, если нам заскочить внутрь хотя бы этого дома и добраться до трансмиттера под землей?

Лань помотала головой:

– Не думаю, что это лучшее решение. Не факт, что внизу никого из охраны не осталось.

– И про камеры не забывай, – сказал Балабол. – Вряд ли здесь их понатыкано меньше, чем в исследовательском центре. По ним в два счета вычислят, где мы находимся, нас попросту заблокируют и уничтожат.

– Как будто камер снаружи нет, – упрямо сказал Потапыч. Ему не понравилось, что спутники сразу отвергли его идею. Он теперь из вредности настаивал на своем, хоть и понимал, что зря теряет время. Здравый смысл и тактическая обстановка были на стороне напарников.