Хранители. Чернобыль Лэнд

Балабол протянул руку Лани, помогая той подняться со стула. Потапыч обогнул стол и вместе с женой направился к выходу, тесно сжав кулаки на всякий случай. Следом за ними шагал их проводник.

Длинный как будто потерял интерес к троице. Он демонстративно отвел взгляд в сторону, когда молодожены проходили мимо него, но стоило Дмитрию приблизиться к столику, как напускное равнодушие испарилось. Задира резко вытянул руку и, прежде чем Балабол успел среагировать, сорвал с того маску.

По бару прокатились вздохи изумления. Так подельники Длинного отреагировали на уродство проводника. Без губ его рот представлял собой страшную на вид дыру в окаймлении похожих на толстых дождевых червей багровых тяжей, сквозь которую виднелись желтоватые зубы и красные десны. Десятки похожих на многоножек швов покрывали подбородок и низ левой щеки.

Когда маска слетела с лица, Балабол инстинктивно прижал ладони ко рту. Замешательство быстро сменилось гневом. В следующий миг правая рука сжалась в кулак. Он двинул в лицо обидчику, да так сильно, что у того из носа брызнула кровь.

Потапыч повернулся, услышав вопли за спиной. Увидел маску на полу, красную полосу над верхней губой Длинного и обо всем догадался. Мужчина с ревом разъяренного медведя кинулся на задиру и его прихлебателей.

Лань присоединилась к нему немногим позже. С воинственным кличем она прыгнула на одного из подпевал хулигана, когда тот со спины напал на ее мужа, и быстро замолотила кулачками по его плечам, голове и спине.

Трое проводников и четверо посетителей парка тоже не остались в стороне от стремительно набирающей обороты заварухи. Первые полезли в драку из чувства солидарности с незаслуженно пострадавшим коллегой, а вторым, видимо, просто захотелось размяться. С молодецким гиканьем и горящими задором глазами они отвешивали тумаки направо и налево, не особо заботясь о том, кому достаются оплеухи. Для них в этой сваре не было ни правых, ни виноватых.

Зазвенела разбитая посуда. В ход пошли не только кулаки, но и мебель. Один из проводников разбил стул о спину приспешника Длинного, пытаясь помочь товарищу. Его приятель хрипел от удушья и так выпучил глаза, что те едва не вылезли из орбит. Мощный удар по спине душителя на время ослабил чудовищную хватку. Хрипящий и кашляющий сотрудник парка осел на пол, на четвереньках выполз из плотного клубка разгоряченных дракой мужчин и часто задышал, хватая ртом воздух.

Пожалуй, единственными, кто не принял участия в потасовке, были незнакомец в дальнем углу и Носорог. Подперев голову рукой, мужчина с ленивым интересом наблюдал за барменом. Не желая мириться с творящимся в его баре безобразием, тот достал из закрепленного под столешницей ящика с десяток заряженных солью патронов, один за другим выставил их в ряд на барной стойке. После чего снял с кронштейнов под прилавком обрез и дважды шмальнул в потолок над кучей-малой.

Грохот выстрелов мигом остудил горячие головы. Сверху на раскрасневшихся и тяжело дышащих бузотеров посыпались щепки и древесная пыль.

С характерным щелчком Носорог «переломил» стволы пополам, вытащил курящиеся дымком картонные гильзы, бросил на пол. Сгреб с барной стойки пару красных цилиндров, сунул в зарядные каморы и привел оружие в боевую готовность.

– В следующий раз стреляю на поражение! – рявкнул бармен, держа обрез в вытянутой руке и поводя им из стороны в сторону. – Убить, конечно, не убью, но как минимум на неделю болезненные ощущения гарантирую. Разошлись все! Живо!

Дважды повторять не пришлось. Посетители «Касты» разбрелись по сторонам, загромыхали стульями, рассаживаясь по местам. Никто не горел желанием получить заряд соли и мучиться потом от последствий.

– Заведение закрывается. Клиентов попрошу освободить помещение.

Длинный встал из-за стола и со своей бандой направился к выходу из бара.

– Стоять! – гаркнул Носорог, целясь зачинщику драки в живот. – Тебя, твоих гавриков и вон тех троих это не касается. Хрен вы куда уйдете, пока не приберете за собой. Ну, долго мне ждать? – переключился бармен на гостей парка. – Встали и вышли отсюда. Хватит, повеселились.

Лань с Потапычем посмотрели по сторонам. Балабола нигде не было. Видимо, в разгар драки он умудрился выскользнуть из замеса и покинул «Касту». Они торопливо зашагали к двери.

Следом за ними в том же направлении протопали четверо парней. Один придерживал наполовину оторванный рукав комбинезона и то и дело пускал розовые пузыри из носа. Другой щерился, выставляя напоказ щербину на месте выбитого в драке зуба. Третий осторожно массировал стремительно набухающую шишку на левой скуле. Четвертый довольно лыбился окровавленным ртом, невзирая на огромный синяк под левым глазом и глубоко рассеченную бровь. Похоже, он единственный из всей честной компании пребывал в прекрасном настроении и чувствовал себя молодцом.

Последним бар покинул незнакомец. Выходя за порог, он услышал адресованные Длинному слова бармена:

– С тебя еще деньги за разбитую мебель, посуду и упущенную выгоду. И только попробуй не заплати, ты меня знаешь.