Хранители. Единственная (СИ)

– Мне было страшно, – призналась она. – Когда я попала в Штаб впервые. Это ужасное чувство, когда ты не знаешь, где ты, сможешь ли ты отсюда выбраться и что с тобой сделают. Я боялась никогда больше не увидеть ни тебя, ни маму, ни даже Хлою. Боялась, что это конец.

– Это и был конец, – сказал Маркус. – Конец той ложной жизни, которая была у тебя до этого.

Сандра горько усмехнулась.

– Судя по всему, это было только начало моей ложной жизни, жизни, полной лжи, в которой уже можно захлебнуться. Лжи, обманов, тайн. От меня слишком многое скрыто, и я не удивлюсь, если и ты скрываешь что-то ещё.

– Мой дед – Филип Миллс. Я никогда его не видел. Мой отец – ненавидящий его политик. Он ненавидит играть в шахматы, потому что их любил дед. Поэтому у нас дома нет шахмат в принципе. Я не знаю, что я ещё мог тебе не сказать.

Она поджала губу, задумавшись. А если у неё возникли бы какие-нибудь вопросы, не связанные ни с Хранителями, ни с мятежниками? Например… нет, это как-то чересчур.

– Тебе что-то известно про мою мать? – решила попытать удачу Сандра. Раз её мама общалась с Маркусом как с родным сыном, ему наверняка что-то могло быть известно, в этом девушка даже не сомневалась.

Он нахмурился, словно желая снова что-то скрыть, утаить, не сказать, защитить. Она тоже нахмурилась, понимая, что он точно что-то да знает, но знанием этим с ней вряд ли поделится. Не потому, что жадный, а потому, что не захочет просто. Ни за какие коврижки.

– Она сама тебе всё расскажет, – наконец, выдавил он. – Я и сам-то толком не всё знаю. Так что надо её рассказа дождаться.

– А ты слышал про смерть моего отца? – тут же отправила в полёт очередной вопрос она.

– Слышал, что она у него не своя. Никакой это не рак, не последствия операции, не ещё Бог знает что. Явно с Хранителями связано.

– Я и не удивлена.

Единственное, что её удивляло, так это то, что он не знает, как именно её отец погиб. Адам Уилсон, человек с другой фамилией, но с той же кровью, которая текла теперь в её жилах. Человек с непонятной, не известной ей судьбой, о котором ей предстояло что-то узнать спустя семнадцать лет. Почти что спустя восемнадцать.

– Странно всё это, не находишь? – поинтересовалась Сандра.

– Что именно?

– То, что вот мы сейчас здесь с таким развитием событий в обнимку. Кто бы мог подумать, что нам обоим есть что скрывать друг от друга, и эти секреты связаны, потому как они едины?

Маркус грустно улыбнулся.

– Я мог. Я мог об этом подумать, потому что я это знал.

Как ни больно было это признавать, но он был прав. Он ведь прекрасно всё знал. Знал, что она Хранительница мыслей. Знал о мятежниках. Знал о Хранителях в принципе. Он знал всё, а она не знала ничего, хотя ей и очень хотелось. Она думала, что знает его, но выяснилось, что он знал её больше. А для неё он был словно незнакомцем, хотя и оставался всё тем же Маркусом, которого она так любила уже пять лет. Всем сердцем.

– Жаль, что не рассказал обо всём сразу, – сказала Сандра.

– Жаль, что рассказать тебе обо всём было бы слишком опасно, – согласился он. – Ты же знаешь, что я не допущу, чтобы ты оказалась в опасности.

Она знала. Именно поэтому и позвонила ему. Молила о помощи его. Больше бы её никто не спас.

Её больше некому было спасать, потому что больше она никому не была нужна.

– Как ты с этим живёшь?

– С осознанием того, что я внук одной большой, хоть уже и мёртвой, но шишки? – он невесело фыркнул. – Да обыкновенно. Ричарду с Джоанной от этого факта ни холодно, ни жарко. Что они знают об этом, что не знают – толку никакого. Я ж там не руковожу всеми.

– А что у вас вообще происходит? – спросила Сандра. Ведь, если взглянуть на дело здраво, она понятия не имела, кто такие мятежники на самом деле. И уз тем более ещё не до конца понимала, почему она тоже – мятежница.

– Всё ещё увидишь, – пообещал ей Маркус.

– А вот и вряд ли. Мама меня к вам не пускает. Нет, я, конечно, легко могу вырваться и всё…

– Пускает, – оборвал он её на середине фразы. – Мы уже поговорило с ней. И пришли к выводу, что без этого тебе в любом случае не обойтись.

А ведь так хотелось обойтись, саркастично подумала она.

Но слова его её весьма удивили. Не ожидала она, что он может так повлиять на решение её матери. Которая погрязла в своих страхах, потому и придерживалась такого мнения. Мол, не относится это всё к её дочери, не её это дело. Ага, как же.

Она точно боялась. Сандра уловила этот страх в её глазах, когда она уходила из квартиры, чтобы поехать в больницу. В тот момент Кэсс словно боялась не успеть рассказать об отце, но в то же время всем своим видом показывала, что время разговора ещё не пришло. И что она понятия не имела, когда оно, наконец, придёт.

Тут в коридоре послышались шаги, и через пару секунд в комнату вошла мама, направляясь к шкафу с книгами. Сандра только и успела про себя удивиться тому, как вовремя та появилась. Будто мысли прочитала.

– Тебе лучше? – обеспокоенным тоном спросила Кэсс.