Хранители. Единственная (СИ)

Джоанна Уэсли не могла скрыть своего разочарования. Она подошла к окну, выглянула на улицу и тут же резким движением задёрнула штору, словно боясь, что кто-то её мог увидеть. А потом спряталась.

Прятаться ведь она любила, а главное, умела. По крайней мере, надеялась, что умела. Но теперь настала пора сомневаться и в этом.

– Но ведь если Коллендж не знала про Уан-Пенн-Плазу ранее, то мне непонятно, как она узнала о ней в последние дни, – заметил Маркус, испытывая взглядом каждого, кроме Сандры. – Не кажется ли вам, что ей об этом мог кто-то… допустим, донести?

– На что ты намекаешь? – обеспокоенно спросила Мирабель, сняв своё почти что блаженное выражение лица. Пора было начинать переживать.

– На то, что, возможно, этот кто-то находится среди нас, – холодно пояснил Миллс.

Послышался едкий смешок Ричарда. Вполне в его репертуаре.

– Не-ет, – протянул он. – Нет, друг, только этого нам ещё не хватало.

– Чего именно? – не меняясь в лице, отрывисто поинтересовался Маркус, глядя прямо в лицо своему собеседнику и сложив пальцы домиком перед собой, оперевшись о колени.

– Подобных разборок и такого недоверия.

Маркус хмыкнул.

Сандра ошарашенно переводила взгляд с одного на другого, вновь и вновь повторяя в голове слова парня. Ведь действительно среди них мог находиться тот, кто на самом деле души не чаял в Хранителях. Среди Хранителей же были предатели, так почему же их не могло быть среди мятежников?

– Я согласен с Ричардом, – встрепенулся Джим, громко закрыв крышку фортепиано. – У нас есть проблемы поважнее.

– Поважнее того прискорбного факта, что сюда в любой момент могут ворваться те, кто хочет нас убить? – фыркнул Миллс.

– Да. Поважнее. Потому что этот факт – всего лишь звено одной большой охоты, как и сегодняшнее происшествие в Штабе.

– Но ведь сегодня в Штабе был чистый самовольный бунт Сотрудников, – напомнила Сандра.

– Верно. Но они ведь начали охоту на тебя, верно? А на нас охоту ведут Хранители. И те, и другие хотят добраться до своей цели. Это одна большая охота, которая идёт за нами. А мы должны идти перед ней. Понимаете? Мы должны её обмануть.

Кэссиди шумно вздохнула, сидя на ковре, поджавши ноги под себя.

– Обман не всегда приводит к положительным результатам. Зачастую он только подливает масла в и без того пышущий жаром огонь, – заметила она.

И она была права. К сожалению, даже несмотря на то, что Хранителям путём обмана удавалось совершить многое, против них самих их собственное оружие не работало. Это был не вариант.

Хотя рискнуть и можно было.

А Энсел по-прежнему был углублён где-то в себе. Он сидел на краешке кресла с опущенной головой и ломал пальцы, то и дело постукивая по полу носками ботинок. Как будто бы его мысли ему казались гораздо интереснее всего того, что говорилось вокруг, или же они просто увлекли его не на шутку, потому как были чересчур полными боли.

– У нас есть свой человек в Штабе, который не может из него выбраться, – процедил он наконец сквозь зубы. – Но мы просто забываем об этом, как будто бы нам совершенно не важно, сколько нас, отбыл ли кто-то, прибыл ли.

Сандра сначала не поняла его речей. А потом вспомнила.

И ей стало вдруг невероятно стыдно, потому как она была в Штабе, а значит, легко могла найти в нём Миранда, передать ей что-нибудь от Энсела, который в Штаб возвращаться опасался, хотя некоторые на его месте бы тут же ринулись в самое пекло. Но он думал не о себе, когда не собирался лезть туда, где его могли убить. Он думал о мятежниках, о том, что его навыки пригодятся им всем, что он пригодится им всем, и он не может собой рисковать, пока ещё не представлял собой ненужный механизм, который пора отправлять на свалку.

Сандра вдруг поняла, что пока все беспокоились о ней, пока всё крутилось вокруг неё, некоторым было за кого переживать сильнее. И это было правильно. Она лишь не могла понять, почему такую реакцию вызвало её исчезновение и почему это действительно беспокоило мятежников. Неужели им так дорога была её жизнь? Неужто она представляла для них такую же ценность, как для Аманды Коллендж?

– Энсел, раз камеры восстановились, то ты сможешь видеть её каждый день, разве нет? – обратилась она к нему с желанием помочь в голосе. Наставник повернул к ней голову.

– Я не хочу её видеть, Сандра, – кисло ухмыльнувшись, сообщил он. – Я и так уже видел достаточно, чтобы понять, что смысла в этом никакого нет.

С этими словами он вышел из гостиной, а Сандра почувствовала себя будто бы сброшенной с обрыва: её попытки словно обратились в прах за ненадобностью, однако не это её ошеломило. Её ошеломил сам факт того, что Энсел так легко отпустил Миру.

Она просто не могла поверить, что порой люди с лёгкостью избавляются друг от друга, перечёркивая всё, что было между ними ранее. Закрывая на это глаза. Убегая к другим людям, будто надеясь получить у них приют.

Сандра взглянула на Маркуса. А тот и ухом не повёл, всё ещё, по-видимому, размышляя об одном: кто же мог оказаться предателем, если предатель вообще был?

***