Хранители хаоса (СИ)

Оборотень снова встал на четвереньки. Пышущие яростью красные глаза уставились на противника, пасть хищно оскалилась. Бен-Саллен сгруппировался и бросился на чудовище. Звериные рефлексы не подвели ликантропа – в последний миг перед столкновением рогатое создание попыталось увернуться, но не успело. Зубы волка вонзились в мягкую шею чудовища.

Оборотень и монстр повалились на землю и покатились кубарем. Оба кусали друг друга, рвали плоть. Во все стороны летела шерсть и брызгала кровь. Рык, хрип, вой – все слилось в единую какофонию битвы.

Бен-Саллен почувствовал железный и чуть солоноватый привкус крови. И им овладела неистовая ярость. Силы словно возросли стократ. Он стал вырывать из тела противника целые куски плоти. Вся морда покрылась теплой липкой кровью, словно он окунулся в нее всей головой.

Чудовище, наконец, жалобно завыло. Волколак почувствовал, как оно ослабило напор. Попыталось вырваться из цепкой хватки, но Бен-Саллен не допустил этого.

И тут он услышал возглас о помощи. Такое порой случалось, когда он дрался с дикими животными. Звериный язык. В облике ликантропа он понимал его. Не всегда точно распознавал сигналы, так как его человеческая сущность превалировала, но общую суть улавливал. Впрочем, язык этот был простым, в нем присутствовало всего несколько сигналов: предупреждение об опасности, просьба о помощи, предложение спаривания, предложение подчиниться, вызов и еще несколько других.

И сейчас он отчетливо слышал просьбу о помощи. А еще ощутил запах страха. Зверь понял, что победителем ему не стать, да и в живых остаться шансов мало. Поэтому решил пойти на крайние меры и взмолить о пощаде.

Но Бен-Саллен проигнорировал просьбу. Он потратил слишком много сил на битву, чтобы все так просто оставить. Да и не мог он остановиться – живущий в нем дух волка взял тело под полный контроль.

Ликантроп сжал челюсти еще сильнее и стал душить, душить, душить. Сначала чудовище яростно забило лапами, пытаясь вырваться, потом силы его быстро покинули. И уже через несколько мгновений замерло окончательно.

Бен-Саллен разжал челюсти и фыркнул. На окровавленный, изуродованный труп из пасти закапала кровь. Ликантроп тяжело, с хрипом дышал. Перед глазами все пылало, в ушах било барабанами. Он чувствовал, как по жилам струится чистое пламя.

Ликантроп отошел от поверженного врага и вытянул морду. Сердце в широкой груди на миг замерло. От того, что он увидел, кровь в одночасье из огненной превратилась в ледяную.

Волколака со всех сторон обступили чудовища. Такие же, как тот, которого он только что загрыз, только в полтора, а то и в два раза меньше и без рогов. В облике ликантропа Бен-Саллену тяжело давались такие простые для человека действия, как подсчет или чтение. Но даже сейчас он с легкостью мог определить, что врагов не меньше десятка. А он ранен и почти лишен сил. Поодиночке противники не представляли серьезной угрозы, но ведь их было много. Со всеми ему точно не справиться.

И тут к нему пришло осознание: чудовище молило о помощи не его, а их, своих сородичей.

В душе затрепетало вполне человеческое чувство – сожаление. Нет, Бен-Саллен не боялся смерти и знал, что когда-нибудь она его настигнет. Но не думал, что эта скверная старуха придет за ним так скоро. А от осознания того, что умрет он здесь, на этом проклятом острове, становилось еще тяжелее.

Но ничего, его просто так не одолеть.

Волколак вытянул вытянул шею и взвыл. Оглушительно и грустно.

Твари вздрогнули. Нападать пока не решались, но тянуть долго, судя по всему, тоже не собирались. Незваный зверь убил их самого большого и сильного сородича, и этого они ему точно не простят.

Ликантроп встал на все четыре лапы крепко, словно в землю врос. И в то же время он готов был сорваться с места в любое мгновение. Враждебно оскалился, глаза загорелись жаждой убийства. Он готов к схватке. К последней схватке в своей жизни.

«Остановись», – почувствовал сигнал. Коллективный сигнал, исходящий не от одного чудовища, а от всех разом.

Может быть, он что-то перепутал, и сигнал означал что-то другое?

«Остановись», – «прозвучало» в его голове снова. Теперь в значении просьбы сомнений не было.

Но почему? Почему они не только не нападают на него, но и просят остановиться? Что им нужно?

Волколак попытался сформировать свой ответный сигнал, но у него не получилось.

«Остановись!» – услышал он в третий раз, уже более настойчиво, почти по-человечески.

Стараясь не обращать внимания на бьющую ключом звериную ярость, он с большим трудом выдавил из себя обрывки сигнала: «Что. Вам. Надо?»

«Друг», – сразу же пришел ответ.

Что они имеют в виду? Они считают его другом? Или хотят, чтобы он стал им? Но что за абсурд, он ведь только что убил их сородича.

«Не понимаю», – выдал Бен-Саллен, заметив, что на этот раз отправить сигнал получилось намного легче.

«Ты. Убил. Вожака, – сообщили чудовища. – Ты сильный. Достойный. Ты вожак».

Волколак обомлел. Они что, теперь считают его своим предводителем? Ярость стала стремительно гаснуть, человеческая половина взяла верх над звериной. Думать стало легче.