Хранители Кольца

– Как это не жили? – оскорбился гном. – Здесь было великое Морийское царство. Везде сияли яркие огни, и Мория славилась на все Средиземье – об этом говорится в наших преданиях.

Гимли резко отбросил одеяло, вскочил на ноги и нараспев прочитал – под аккомпанемент гулкого эха:

Был свет еще не пробужден,
Когда, стряхнув последний сон,
Великий Дарин, первый гном,
Легко шагнул за окоем
Высоких колыбельных скал
И в лунной тьме ему предстал
Неназванною новизной
Новорожденный мир земной.

Дарил он землям имена,

И оживала тишина
В названьях рек, равнин и гор,
Болот, ущелий и озер,
Но вот, как видят вещий сон,
Зеркальное увидел он
И отраженный в бездне вод —
Короной звездной – небосвод.

На царство первая заря

Венчала юного царя
У вод Зеркального. Но трон
Был в Морию перенесен,
И золоченый Тронный Зал
Огнями вечными сиял —
Ни тьма ночей, ни злая мгла
Сюда проникнуть не могла.

Искристый свет крыла простер

Под легким сводом юных гор,
Чертоги светлые всегда
Звенели музыкой труда —
Не зная страхов и забот,
Трудился даринский народ,
А в копях донных добывал
Алмазы, мрамор и металл.

Дремал в глубинах грозный рок,

Но этого народ не знал —
Ковал оружие он впрок
И песни пел под кровлей скал.

Недвижный мрак крыла простер

Под грузным сводом древних гор,
И в их тени давным-давно
Зеркальное черным-черно;
Но опрокинут в бездну вод —
Короной звездной – небосвод,
Как будто ждет он, словно встарь,
Когда проснется первый царь.

– Здорово! – восхищенно воскликнул Сэм. – Надо мне выучить ваше сказание. Но после него здешняя темнота кажется еще чернее, чем раньше. А интересно – алмазы-то тут остались?

Гимли промолчал. Прочитав сказание, он не захотел участвовать в разговоре.

– Алмазы? – переспросил хоббита Гэндальф. – Нет, драгоценностей тут не осталось – по крайней мере в жилых пещерах. Их давно уже разграбили орки. Но на нижние ярусы, к шахтам и кладовым, не спускаются теперь даже алчные орки, ибо там властвует древний ужас.

– А зачем же Балин вернулся в Морию? – спросил мага дотошный Сэм.

– За легендарным мифрилом, – ответил Гэндальф. – Не железо – рабочий материал гномов, не золото и алмазы – их любимые игрушки – принесли гномам богатство и славу, а истинное, или морийское, серебро, которое эльфы называли мифрилом. В те времена морийское серебро стоило раз в десять дороже золота, а сейчас оно стало поистине бесценным, ибо его просто нет в Средиземье.

Рудная жила морийского серебра залегает на самых глубинных ярусах, тянется под горами к Багровому Рогу и там уходит в недоступные бездны. Мифрил обогатил и прославил гномов, однако от него-то и пошли все их беды, ибо, охотясь за этим металлом, они вгрызались в земные недра, пока не разбудили Глубинный Ужас, или Великое Лихо Дарина. Когда гномы бежали из Мории, добытым мифрилом завладели орки, а потом, не зная всех его свойств, заплатили им дань Черному Властелину.

Мифрил!.. Мечта народов Средиземья. Ковкий, как медь, прочный, как сталь, сияющий после полировки, как зеркало, никогда не тускнеющий и удивительно легкий. Эльфы очень ценили мифрил; их древняя эмблема, Звезда Феанора, изображение которой вы видели на Воротах, изготовлена из морийского серебра – мифрила. Между прочим, Торин подарил Бильбо мифрильную кольчугу. Интересно, где она? Наверно, лежит в каком-нибудь сундуке…

– Мифрильную кольчугу? – изумился Гимли. – Вот уж воистину – царский подарок!

– Ты прав, – спокойно подтвердил Гэндальф. – Эта кольчуга стоит дороже, чем вся Хоббитания с ее обитателями.