Хранители кристаллов

Сидящий напротив входа представительный эльф, с умными серыми глазами на открытом лице и вьющимися темно-русыми волосами, встал, шелестя бирюзовым одеянием.

— Приветствуем тебя, Элартон Аллитарэль, и твою спутницу. Надеюсь, ты назовешь нам ее имя. Чем мы можем тебе помочь?

"…Рассказ затянулся надолго. Любопытным старейшинам все было интересно — от зажигалки до Эргили, от нападения вельхолов до нервного эльфа возле входа в лабиринт. Как я уже заметила, Элар — любитель эффектных поворотов сюжета, и не упустил ни одной возможности поразить слушателей. Мои ноги затекли и отошли по третьему кругу, покуда рассказчик приблизился собственно к цели повествования".

— … поскольку Эргиль ничем не может помочь Орниру в борьбе с Бергосом, кроме как перекрыть выход собственной силы, просить мы ее ни о чем большем не можем. Но мне не дает покоя вопрос: кто сумел засекретить сведения о живом кристалле и с какой целью? Ведь о нем даже Лелиона не знает, иначе отправила бы меня на поиск Эргили сразу в лабиринт, вместо поиска на территории Бергоса источника защиты границы. Теперь, когда защита разрушена, нужно просчитать последствия. Неизвестно, что предпримет Каллинар: мозги у него за последние пару месяцев совсем, прошу прощения, набекрень съехали. — По залу разнеслись одобрительные смешки. Видимо, эльфы не жалуют сатрапа-соседа. — Подробный отчет смогу подготовить за два дня. Теперь, собственно, о необходимом совете. Помочь Маргарите Эргиль не смогла: сил переправить домой предостаточно, а как это сделать — не знает. Поэтому мы просим совета — что нужно сделать для того, чтобы вернуть Маргариту в ее родной мир?

Вот тут старейшины крепко призадумались. Сколько времени прошло в молчании неизвестно. Наконец, встретившая путников блондинка, Дариавель, кажется, глядя сосредоточенно в пол, негромко заговорила.

— Случаи перехода разумных существ из других миров в наш крайне редки. На моей памяти подобное случилось дважды. Двести семьдесят шесть лет назад в городе Тескваль объявился мужчина, утверждавший, что он нечаянно "выскочил" в этот мир из другого, когда искал некий ключ и исказил заклинание. Мой отец по просьбе Совета и короля Свегодоха встретился с этим магом, но помочь ему вернуться не сумел. Пришелец исчез через неделю при невыясненных обстоятельствах, никаких следов не удалось найти. Отец считал, что ему удалось вернуться самостоятельно. Второй случай произошел сто пятнадцать лет назад, и с иномирцем мне удалось побеседовать лично. — Эльфийка нетерпеливо передернула плечами, словно стряхивая пыль воспоминаний. — Пожилая женщина-маг знала, как вернуться обратно и, отдохнув в Элтарне три дня, отправилась домой при помощи портала прямо из королевского дворца. Впрочем, знанием поделилась только с королевой Валиэлой, заставив ту поклясться хранить молчание. Объяснила она свою просьбу огромной опасностью для нашего мира: "наладив постоянный портал, вы рискуете впустить к себе такую нечисть, с которой не справитесь и будете уничтожены". Валиэла сохранила тайну. Однако после смерти королевы поползли слухи о дневнике, в котором она якобы раскрыла секрет портала. Дневник найти не удалось, слухи постепенно улеглись.

Блондинка подняла взгляд, слегка сдвинув брови, и продолжила, пристально глядя прямо Рите в глаза:

— Я не знаю заклинаний, необходимых для перехода из одного измерения в другое. — Высокий голос разрезал тишину, как нож режет подтаявшее масло. — И, насколько я знаю, никто из эльфов не владеет подобным знанием. Что касается портала, то есть зыбкая надежда отыскать секретный дневник королевы Валиэлы. Зыбкая потому, что никто этот дневник не видел, и маловероятно, что о существует. Возможно, Лелиона что-то знает, но она не маг. Одним словом, шансов вернуться у тебя мало. Извини, но помочь тебе мы не сможем.

Эльфийка закончила речь, а Рите только и оставалось, что сдерживаться и не разреветься при куче свидетелей. Маячившая невдалеке ярким огоньком надежда на возвращение домой поблекла до неяркой звездочки в безлунную ночь. "Тоже мне, премудрые, боятся заглянуть в другие миры! И знаний у них не больше, чем у крота в норе. А главное — утешить умеют так, что жить не хочется после "задушевного" разговора".