Хранители Мира

В тот день, по-моему, это был понедельник, я должен подковать одну кобылу. Это своего рода экзамен на профпригодность. Сейчас бы это назвали госэкзаменом перед дипломной работой. С первой же минуты всё пошло наперекосяк. С начала молот упал на ногу, хорошо, что он был небольшой, но ноге легче от этого не стало. В общем, день начался ни к черту, всё валилось из рук. Тут ещё кобыла почему-то дёрнулась в самый неподходящий момент. Когда я заканчивал подковывать последнее, четвёртое копыто и стесал лишнего. Увлёкся немного! Ну, думаю, хана пришла! Единственный способ всё исправить – это заменить кобылу, на другую лошадь. Но как это сделать? Ведь рядом всё время торчит командир!

Вот здесь мне первый раз за весь день повезло. «Хоть что-то хорошего произошло за полдня», – подумал я.

– Товарищ командир! Обратился к моему экзаменатору подбежавший боец, посыльный из штаба. Он запыхался, но старался говорить четко. – Вас… Срочно требует…к себе товарищ… комиссар!

– Сейчас буду! – отозвался тот.

Подошел ко мне, похлопал кобылу по крупу и сказал:

– Красноармеец Кошляков!

Я вытянулся по струнке.

– Заканчивай, я вернусь и проверю, – и далее продолжил более дружественным тоном, – дождитесь меня обязательно.

– Хорошо, Георгий Васильевич, – ответил я, зная, что на такой ответ он не обидится. Мой отец его знал хорошо, без пяти минут лучшие друзья. Помешала революция. Судьба их сложилась по-разному. Отец мой остался в селе. Потом в колхоз вступил, где вскоре был избран председателем. Его односельчанина Жору революционная бурная деятельность увлекла и протащила по всей России. После гражданской вернулся на Дон, и был прикомандирован сюда как лучший кадровый офицер Красной армии.

Военный из него получился очень хороший, толковый. Единственный его минус в том, что он не любил, когда начальники глупее него. На этой почве всегда возникали конфликты. Те, кто был поумнее, старались не упасть в грязь лицом, даже советовались с ним. А иные убирали его подальше с глаз долой, иногда с понижением в должности и звании. Подальше значит от себя. Вот и сейчас он был командир эскадрона. Зато дисциплину держал жёстко, особенно контролировал боевые навыки и мастерство, а также оружие и лошадей. Всё проверял лично. Ковка лошадей не исключение, здесь он позволял себе особые придирки.

Он говорил «конь друг и спаситель твой, чем лучше ты за ним ухаживаешь, тем больше шансов на спасение у тебя в бою». Впоследствии эта черта характера подвела его под расстрел…

Его чуть сутулая фигура скрылась за углом, и я начал действовать. Первым делом бросился в ближайшую конюшню где, если я не ошибался, в стойле стояла точно такой же расцветки кобыла. Память меня не подвела, лошадь там действительно была, но только не кобыла, а конь! Но выбирать не приходилось: авось не заметит. Теперь осталось «самое простое»: взять и поменять их местами. Что я незамедлительно и проделал. Любая задержка была смерти подобна, поэтому, не теряя времени, я бросился подковывать нового коня. Работал усердно, быстро и профессионально, даже сам удивился, что не допустил ни одной ошибки или промаха.

Полное спокойствие наступило лишь тогда, когда последний гвоздь был вбит. Слева возле входа в кузницу лежала большая охапка свежего сена, на которую я решил опустить своё уставшее тело. Думая о том, что это меня вознаградил бог за мои мучения в первой половине дня, я незаметно для себя заснул.

***

Дед на секунду замолчал, посмотрел на небо, и улыбнулся.

– Что там? – спросил Пашка, не сильно заинтересованный его рассказом.

– Знак, это знак. Великий знак для людей посвященных, а таких очень мало. Вон, видите, три звезды выстроились вряд?

– Где? – спросил я.

– Вот слева от макушки вишни?

– А! Да-да, вижу. Вижу! – закричал Сашка.

Тут и мы увидели, планеты, выстроившиеся в ряд.

– Что это за знак? На что он указывает? – чуть встревоженно спросил я.

– Пока лишь только на то, что я вам троим должен рассказать всю свою историю, – ответил дед на мой вопрос.

– Ты заснул, и что же дальше? – напомнил брат, чтобы вернуть разговор в нужное и более интересное русло.

– Да именно тогда я впервые столкнулся с тем, во что ты Пашка, бисова душа, так не хочешь верить, – продолжил дедушка свой рассказ. – Хотя, что там кривить душой, если бы мне в тот момент рассказали то же, что и тебе, я бы никогда не поверил во весь этот бред, и ещё потом долго бы смеялся со своими друзьями.

***