Хранители Мультиверсума. Книга пятая: Те, кто жив

Тёмная улица была пуста. Дважды они останавливались, и Иван кричал в мегафон: «Внимание, граждане! Ситуация под контролем! Не паникуйте, берите предметы первой необходимости, документы и продукты, собирайтесь к институту!»

Никто им не отвечал, никто не выходил.

– Ну, что они? – нервничала Ольга.

– Не переживай, – успокаивал муж. – Темнота, ничего не понятно, люди растерялись. Сейчас нас услышат, соберутся, на обратном пути подберём женщин и детей, остальным дорогу покажем…

– Кстати, о дороге… – Ольга выжала педаль тормоза и грузовик, скрипнув колодками, остановился. – А где мы едем?

– Заблудилась? – засмеялся муж. – Мы же выехали по Ленина направо, а значит сейчас… Хм, да, что-то не то.

Он растерянно замолчал.

– Мы проехали школу, – сказала Ольга, – потом первый гастроном, дальше должен быть слева Дом Быта… А это что?

– Это Дом Культуры.

– И как мы у него оказались, он же в другую сторону? И почему он справа?

– Не понимаю, мы же никуда не сворачивали… – Иван открыл дверь кабины. Снаружи потянуло холодом. Он огляделся, осветив фонарём ближайшие дома.

– Ну да, получается, что мы снова едем к Институту, а не от него. Только с другой стороны. Чертовщина какая-то. В лесу бы я сказал, что леший водит, а тут кто? Городовой?

– Городовой – это такой полицейский при царизме, – улыбнулась Ольга. – А ты, оказывается, у меня суеверный!

– В окопах атеистов не было, – мрачно ответил Иван. – Поехали вперёд, до Института пока, а там посмотрим.

Подъехав к институту, Ольга сосредоточилась на том, чтобы не задеть кузовом ворота, и чуть не врезалась в стоящий на подъездной дорожке грузовик.

– Надо же! – удивился Иван. – Вернулись!

В вестибюле, который, благодаря пульту охраны и ГО с системой оповещения, стал импровизированным штабом, осталось всего несколько человек. Сотрудники куда-то разошлись, директор и учёные сидели за принесённым из какого-то кабинета столом. На нём был чайник, стаканы в подстаканниках, бутерброды с колбасой и настольная лампа. Благодаря ей стало даже уютно – остальное помещение утонуло в тени, верхний свет ради экономии выключили, только тускло тлели аварийные лампочки на стенах.

– Нет, никак! – злобно говорил Куратор. – Уж поверьте, мы попробовали все дороги и направления, пытаясь покинуть город!

– Уж в этом вашем стремлении я нисколько не сомневаюсь, – с ехидцей сказал Лебедев.

– Я не обязан перед вами отчитываться! – вспыхнул Куратор.

– А вот и Громовы вернулись, – обрадовался директор. – Ну, что скажете? А то товарищ тут такие странные вещи излагает…

– Если речь о том, что выехать из города не получается, то в этом он прав… – признал Иван, тяжело опускаясь на стул и руками пытаясь удобнее расположить протез. – Какая-то ерунда творится, Палыч.

– Да что у вас ещё такое?

– Чертовщина, какая-то, сказать стыдно. Ехали на север по Ленина, никуда не сворачивали, приехали с юга. Не понимаю…

– Мы пробовали и на юг, и на восток, и на юго-запад, – сказал раздражённо Куратор. – Весь центр исколесили. Не верите – сами попробуйте!

– Какой диаметр локали? – внезапно спросил Матвеев.

– Чего? – удивился Куратор. – Какой диаметр?

– Как далеко вам удалось отъехать от Института?

Куратор с Андреем переглянулись и пожали плечами:

– Трудно понять. Нет никакой границы, темно, и город мы не очень хорошо знаем…

– Мы проехали школу, но не доехали до Дома Быта, – сказала Ольга.

– Километров шесть, угу, угу… В первом приближении сойдёт… – Матвеев достал из одного кармана логарифмическую линейку, из другого – блокнот, и невозмутимо погрузился в какие-то расчёты. Все мрачно уставились на него.

– Ну, что там, Игорь? – нетерпеливо сказал наконец Лебедев.

– А чего вы ждёте? – поднял голову учёный. – Это вам не квадратное уравнение решить. Идите, вон, людей спасайте…

– Да от чего спасать-то?

– От холода, конечно!

Ближайший наружный термометр оказался на окне помещения охраны. Красный спиртовой столбик показывал плюс двенадцать.

– Ну, прохладно, конечно, для лета, но ничего, в принципе, страшного, – неуверенно сказал Андрей.

– Я на Севере служил, так там летом такое за счастье, жара просто считалась! – бодро ответил ему Сережа или Вася, подтянувшийся со своим небратом-близнецом из столовой. От них вкусно пахло борщом, и Ольга внезапно поняла, что умирает от голода.

– Вань, я пойду в столовую, поем, – сказала она мужу.

– Да, Рыжик, сходи, конечно, – рассеянно ответил он. – Слушай, а у тебя зимние вещи где хранятся?

– В шкафу в прихожей, а что?

– Ничего, ничего. Иди в столовую, тебе надо хорошо питаться.