Хранители. План игры

Пока напарник отсутствовал, Худя развел костер. Он не стал обременять себя поисками подходящего по размеру металлического листа или кирпичей, чтобы использовать их в качестве подложки. Половицы под костром вряд ли прогорят за ночь, подумал парень, а раз так, то и напрягаться лишний раз незачем. Он наломал тонких веточек, скидал в кучку посреди комнаты, шалашиком сложил вокруг них ветки потолще и чиркнул спичкой о коробок. Пламя с шипением вырвалось из коричневой головки. Худя поднес пляшущий огонек к растопке и едва не обжег пальцы, пока ждал, когда займется костер. Результат того стоил. Рыжие языки пламени жадно накинулись на хаотичное переплетение тонюсеньких сучков и веточек, и первые сизые струйки потянулись к потолку. Вкусно запахло дымом.

Худя подкинул еще растопки, а когда пламя весело затрещало, задорно стреляя искрами и шипя испаряемой влагой с концов уложенных шалашиком веток, подложил хворостины потолще. Потом достал из рюкзака две банки тушенки, вскрыл ножом и подвинул поближе к огню.

Пока он хозяйничал, Кастет управился с заготовкой дров. За три захода притащил запас топлива в дом и свалил неподалеку от костра. Худя подкинул в огонь толстые, с руку тренированного мужчины чурбачки и взглядом показал на одну из банок:

– Готово. Можешь забирать.

Кастет благодарно кивнул, сел поближе к огню, по-турецки сложив ноги крест-накрест, и принялся за поздний ужин. Он жадно ел с того самого ножа, каким недавно разрубил на части сломанные деревца. Его не смущало ни то, что к клинку прилипли мелкие кусочки древесины и молодой зеленоватой коры, ни то, что жир капал с волокнистых кусков мяса на одежду и на пол рядом с оббитыми и поцарапанными мысками ботинок. Он выпячивал широкие приплюснутые губы, сильно дул на исходящую горячим паром тушенку, а потом, как собака, впивался в нее зубами, стягивал с кончика ножа и смачно чавкал, методично двигая массивной нижней челюстью.

– Хорош жрать как свинья, – не вытерпел Худя.

– Прости, не хотел тебя расстраивать, – виновато пробубнил Кастет. – Я просто очень проголодался.

– И что? Раз так хочешь есть, надо обляпаться жиром и чавкать? Ты еще рыгнуть и пернуть тогда не забудь.

– До этого время пока не дошло, – сказал Кастет и втянул голову в плечи, так злобно зыркнул на него Худя. – Я пошутил.

– Тоже мне шутник нашелся. Только попробуй. Отвешу леща и не посмотрю, что ты здоровый как бык. И ничего ты мне в ответ не сделаешь. А знаешь почему?

– Потому что ты в нашей команде первый после босса.

– Ну, пусть будет так, – важно кивнул Худя. – Только я хотел сказать: потому что в любой ситуации надо вести себя по-человечески. А если ты жрешь по-свински, то к тебе и отношение будет как к свинье, а не как к человеку. Хочешь, чтобы я тебя боровом звал и объедками кормил, продолжай в том же духе, а если нет – делай как я.

Он подцепил ножом кусок тушенки, подержал над банкой, дожидаясь, когда стечет лишний жир. Хотел сунуть шмат волокнистого мяса в рот, но тот соскользнул с кончика ножа и смачно плюхнулся на пол, щедро забрызгав лицо и одежду Худи желтыми каплями.

Кастет прыснул со смеху, но взял себя в руки и плотно сжал губы. Он не хотел обидеть приятеля, ведь тот действительно был в их тандеме за главного. По крайней мере, Кастет так считал, потому что босс редко общался с ним напрямую, предпочитая давать задания напарнику и от него же получать доклады по итогам работы.

– Твою мать! – заорал Худя, стирая рукавом с худого осунувшегося лица следы мясного сока и жирного бульона. – Все из-за тебя…

Он сердито запыхтел, сверкая глазами. Хотел подобрать какое-нибудь обидное слово, но в голову ничего не лезло, кроме банальных «тупица», «идиот», «балда» и «безмозглый баран». Кастет к этим эпитетам давно привык. Вряд ли они заденут его за живое, а Худе этого очень хотелось. Так ничего и не придумав, он шумно выдохнул через нос и сосредоточился на еде. Тот кусок мяса составлял добрую треть содержимого банки. Бездарно потерять еще один шматок тушенки означало лечь спать голодным.

В любой другой ситуации он без проблем подобрал бы еду с пола. Голод не тетка: жрать захочешь, что угодно съешь. Но сейчас он не мог на это пойти, поскольку совсем недавно читал нотации Кастету и не хотел, пусть даже вынужденно, вставать с ним на одну ступень. Напарник признает за ним лидерство и будет признавать, пока сам Худя ведет себя соответствующе. Стоит дать слабину, и они легко поменяются местами. При всей своей туповатой внешности Кастет далеко не дурак, хотя сам этого не понимает.

«Вот и не стоит давать ему лишние козыри, – решил Худя, отправляя в рот порцию тушенки. – Раз он считает, что я в нашей компании главный, пусть так и думает. А мне надо поддерживать в нем это убеждение и при каждом удобном случае намекать, что без меня он ни на что не годен».